Просторная угловая комната в светлых тонах с большим окном и подоконником. С пушистым ковром, чтобы ступни обязательно утопали. Две кровати стоят друг за другом, напротив, на стене, – телевизор и стереосистема с колонками (подарок от отца Джафара). Два стола, на одном из которых стоит компьютер, на другом – ноутбук. Шкаф и пара тумб. А еще кресло, большое, старое и потертое, но до одури удобное. Ванная стандартная, выложенная темно-синей плиткой, кое-где перемежаемой с зеленой, что создает легкий глючный эффект, так ценимый Кириллом.
Отправлено: 01.02.08 02:11. Заголовок: «Волшебницу» араб пр..
«Волшебницу» араб проигнорировал, лишь сверкнув глазами из-под густых ресниц. Не в первый и, более чем вероятно, не в последний раз. На сегодня с него, пожалуй, хватит вспышек гнева, да Кирилл и без того, кажется, перепугался не на шутку. Посмотрев в окно и попытавшись определить, который час, Джафар не очень обрадовался, а глянув на время и в очередной раз убедившись в точности своих биологических часов, пришел в некотороее уныние. Очередной день может быть потрачен впустую. Некоторое время постояв, Табари не удержался от соблазна и присел на мягкий теплый ковер рядом с кроватью русского. - Ты слышал больше меня, Кирилл, - усмехнулся Джафар, сделав пару глотков и повернувшись к блондину. Волшебный напиток придал сил и поднял настроение, в какой-то момент арабу даже снова захотелось покружиться в танце с Ожеговым… Стоп. Табари нахмурился и передернулся, представив, как он в своем цветастом халате и Кирилл в чем мать родила, вальсируют по коридору. Сохрани меня Аллах, и чего только не придет в голову. Ясно было, что занятия если и есть, то их с Кириллом это не коснется. У русского, впрочем, уже созрело предложение, которое, надо сказать, заметно воодушевило Табари. Тем не менее, напустив серьезный вид и выгнув бровь, Джафар несколько секунд изучал лицо Кирилла, пытаясь понять, задумал ли его русский друг что-то, или это он - Джафар – все же чересчур мнительный. В любом случае, пробежаться было бы полезно. А то, что пробежкой дело не закончится, только радовало. - Отличная идея, друг мой! - Табари быстро поднялся и с завидной скоростью облачился в полуспортивную одежду. Все это время будучи повернут к русскому спиной. В какой-то момент, его словно кто-то дернул за хвост, и хитро улыбаясь, Джафар развернулся к Кириллу, который только-только поднялся и предстал перед Бойцом во всей своей природной красе. Правда, стоило арабу повернуться, Ожегов, почему-то слегка покрасневший, замотался в одеяло и, прихватив с собой одежду, спотыкаясь и что-то тихо бормоча, скрылся в ванной.
Отправлено: 01.02.08 12:40. Заголовок: - Я не уверен, что с..
- Я не уверен, что слышал действительно больше, - виновато пробормотал Кирилл. Насколько он себя помнил, он там не внимательно прислушивался к словам сенсея, а спал с открытыми глазами, так как топик о соревнованиях его не впечатлил. – Тема не была раскрыта, - скорее для себя, чем для араба пробурчал он. Когда Джафар с воодушевлением согласился на пробежку, Кирыч воззарился на него в немом удивлении. Нет, араб не был аспортивным человеком, но разы, когда они бегали вместе, можно было пересчитать по пальцам одной руки. Русский предпочитал бегать рано, до занятий, если, конечно, вечером предыдущего дня не было очередного бухалова. А араб предпочитал подольше поспать. И Кирилл, его, в общем-то, понимал, просто кому-то дано вставать рано без всяких особенных последствий для организма, а кому-то надо подрыхнуть подольше… Ожегов сразу засветился, как начищенный самовар. Конечно, бегать вдвоем куда веселее, особенно с Джафи… Переваривая свое неожиданное счастие, Ожегов следил глазами за Табари, который встал, чтобы переодеться. Зардевишсь, как девица, непонятно, отчего, он не отводил взгляда, но сеанс стриптиза был закончен быстро. Слишком быстро для Джафара, который обычно копался так, что Кирилл за это время мог бы уже сходить в 10 мест и все с пользой. Даже не пытаясь анализировать, с чего это вдруг ему так захотелось, чтобы араб одевался помедленнее, а халатик спускал с большим чувством и расстановкой, Ожегов вперился в его пушистый хвост, тем более, и смотреть уже было не на что. Но жар с щек не спадал, поэтому, когда Табари с улыбкой обернулся к нему, он предпочел быстрее ретироваться в ванную, не отпуская злополучное одеяло, которое, казалось, срослось с его сжатыми кулаками. Естественно, он запутался в нем, и чуть было не приложился об открытую дверцу шкафа ни чем иным, как головой, но во время выровнялся. Быстренько схватил спортивный костюм и ушел, по дороге пару раз споткнувшись и все-таки приложившись плечом к косяку. Там он буквально за пару минут ополоснулся водичкой (основательный душ он примет после бега), умылся, кое-как пригладил лохмы пальцами, оделся и бодрый и полный сил вышел в комнату, не забыв прихватить одеяло. Кирилл вообще был человеком простым и незамысловатым, поэтому всякие там мысли об обнаженном бойце его покинули быстро, хотя в груди остался какой-то малопонятный зуд, но Кирыч на него внимания не обращал. Вместо этого он громко запел на русском, хлопнув Джафар по плечу: - Вдох глубокий. Руки шире. Не спешите, три-четыре! Бодрость духа, грация и пластика. Общеукрепляющая, Утром отрезвляющая, Если жив пока еще - гимнастика!
При этом Кирилл все наглядно изображал, а при словах «грация и пластика» попытался изобразить из себя фигуру под названием «ласточка». На последних словах куплета, он, естественно, не удержался на одной ноге, яростно замахал руками, пытаясь дотянуться до араба, который, посмеиваясь, тут же отскочил подальше, и кулем рухнул в кровать, ударившись рукой о каркас кровати. - Б****, Джафи, ну, ты что???? Я и так уже весь в синяках, больше половины из которых поставлены по твоей милости, между прочим, а ты еще и увиливаешь от выполнения своих прямых обязанностей! – Обиженно взревел Ожегов, однако в глазах плясали черти. – Подойди и подними меня! – Царственно заявил Кирилл, вытянув вперед руки.
Отправлено: 01.02.08 16:48. Заголовок: - Почти все синяки, ..
- Почти все синяки, Кирилл, из-за твоей ослиной неуклюжести, - продолжал хихикать Джафар, стоя поодаль от блондина. Табари иногда задумывался, каким образом Кирилл все еще ходит на своих двух по этой бренной земле, и уж тем более, каким образом ему удается скакать как сайгак и веселиться подобно мартышке. Этот двухметровый мужичина не упускал возможности очередной раз споткнуться, удариться, упасть или врезаться во что-то. По большей части удары приходились на долю светловолосой головы, но по сей день видимых нарушений мыслительного органа не наблюдалось. Голова твоя деревянная, Кирилл. Дураком был, дураком и останешься. Араб хмыкнул и удивленно вскинул брови на заявление Жертвы. - Ты никак двинулся умом, старый ишак! Да верблюда поднять легче! – Табари скрестил руки на груди и уставился на русского, который все же был поупрямее Джафара, продолжая лежать, по царски вытянув свои внушительного размера руки. Постояв так с пол минуты, Табари в силу своего внезапно поднявшегося настроения продолжил совершать совершенно несвойственные для себя поступки. Поклонившись и протянув руку помощи своему немощному другу, Джафар сверкнул глазами из под упавших на лицо волос. - Поднимайтесь, мой господин! – но произойти могло все что угодно, только не то, что должно было. Быть может, поднять верблюда было бы все же тяжелее, но ненамного. Не успел араб моргнуть глазом, как обнаружил себя лежащим на русском, который, будь он скормлен голодным шакалам, довольно улыбался, сияя голубыми глазенками. - Довольно! – Джафар фыркнул и быстро поднялся, заставив Ожегова последовать своему примеру проверенным приемом – с пол дюжины пинков действовали безотказно. Спустя минут десять, приукрашенных взаимными комплементами, Джафар с Кириллом, наконец, покинули комнату.
- Ты все сказал? – наконец арабу удалось вставить пару слов в монолог Ожегова, тот, кажется, чуть не задохнулся, пока его неугомонный рот засыпал Табари совершенно бесполезной информацией. Юноша чуть улыбнулся, с хитрецой глядя на Кирилла, выжидая. Порой Джафар удивлялся, как русский умудряется так быстро и ловко изъяснятся на неродном языке. Сам Табари, не смотря на то, что вырос в Японии, мог позавидовать светловолосому. Быть может виной тому тот факт, что дома, между членами семьи было принято общаться на родном языке. Отец постоянно напоминал Джафару, что тот не должен забывать кем является. Однако, на вопрос о том, зачем же в таком случае семья переехала в Страну Восходящего Солнца, вразумительного ответа отец не давал. Кирилл с довольно глуповатым лицом похлопал глазами и кивнул, заставляя улыбку Джафара стать чуть шире. - Замечательно, - араб прикрыл глаза, пройдя в комнату, размеренно помахивая пушистым хвостом и изображая на лице задумчивость, которую, впрочем, Кирилл не мог видеть. На вопрос Ожегова мысленно Джафар ответил уже давно, возможно еще до того, как этот вопрос прозвучал. Третий день практически наедине друг с другом, третий день, переполненный руганью, драками, странными снами и не менее странными событиями. Выйти в свет было просто жизненно необходимо. Табари наконец повернулся к Кириллу и со всей возможной серьезностью посмотрел на того. - Что ж, моя задача защищать тебя, поэтому ты не оставляешь мне выбора, - Джафар подошел ближе, наклонив голову набок, - надеюсь, подругу ты найдешь быстро, не забывай, что мне придется проверить каждую из них, не могу же я подвергать свою Жертву опасности, - воспользовавшись секундным замешательством Кирилла, который судя по выражению лица осмысливал нововведения Бойца, араб ловко проскользнул в ванную, застряв там больше чем на час. Не смотря на то, что голову мыть Табари не стал, большее количество времени ушло как раз на то, чтобы решить этот самый вопрос мытья. С волосами было решено вообще ничего не делать, только расчесать, но это было не так просто и не так быстро, учитывая качество и длину этих волос. Стоявший на очереди Кирилл управился гораздо быстрее, но когда вышел, араб уже был готов окунуться во все тяжкие в компании своей отчаянной Жертвы, Табари сам дивился тому, что сегодня на гардероб у него уходило просто до смешного мало времени.
Отправлено: 05.02.08 00:01. Заголовок: Кирилл, как обычно, ..
Кирилл, как обычно, бил копытом, напевал какие-то пахабные песенки на родном языке и мечтательно жмурился, представляя, как он щас приложиться к холодненькому, пенному, с газиками… Упершийся в коленку кран быстро его отрезвил, но глупая улыбка с губ не сходила. Джафар, как обычно, торчал в ванной столько, что Кирилл бы уже успел сходить в клуб и с кем-нибудь наладить близкий контакт, но он сомневался, что потный мужчина способен на подобные подвиги, поэтому терпеливо вопил под дверью, пока его боец наводил красоту. Но все когда-нибудь кончается, и русский, наконец, принял полноценный душ. Даже прическу навел. - Эх, красавец мужчина! – Ослепительный оскал в зеркале вселил некоторую уверенность в благополучном исходе вечера. Проскакав к шкафу, как обычно в полотенце, Ожегов долго в нем рылся, косясь на Джафи. Тот выглядел до того импозантно, что аж зубы сводило, поэтому Кирилл сопел, обиженно пиная ни в чем не повинную мебель. Эдак все цыпы его будут! Табари невозмутимо перебирал какие-то листочки на столе, не обращая на душевные страдания друга никакого внимания. Ожегов обиделся еще больше и залез в шкаф почти целиком. Хорошо, что размеры последнего это позволяли хотя бы частично. Грохот был оглушительный. Последующий за ним мат, как обычно, еще оглушительнее. - *******, да что ж такое, а? Я могу одеться нормально, ты, исчадие мебельной фабрики, *****? На фиг на опилки постругаю, ты, комод-переросток! Кирилл носорогом пронесся по комнате, создавая вокруг себя вихрь. Джафар продолжал невозмутимо перебирать листики, придержав рассыпавшиеся от порыва ветра волосы. Наконец, Кирилл остановился позади бойца и виновато пробурчал: - У нас полка сломалась. Тяжело вздохнул и пошел обратно к шкафу, рассматривая его, как врага народа №1. Наконец, одежда была выужена, полка так и осталась валяться на дне шкафа, так же, как и одежда, которая на ней лежала. Кирилл воровато прикрыл дверцы, надеясь, что Джафи не обратит внимания, чья именно одежда сейчас валяется в художественной кучке… - Ну что, я готов к соблазнению невинных крошек! – Бодро гаркнул Ожегов. Кирилл, Джафар >>>>>>>>>> Клуб «Ирис», дискотека
Было тепло и спокойно, а еще до такой степени естественно, что все до единой мысли улетели из головы, осталось только состояние умиротворенности. Дверь хлопнула, и Табари попытался разлепить глаза. Положение в пространстве в первые секунды повергло араба в некоторое замешательство, но Джафару даже глаза открывать не пришлось, чтобы понять, в чем дело. Араб был довольно заботливо усажен на кровать. Сон не уступал, глаза не открывались, но мысли постепенно заполняли голову. Нет, сегодня никакого душа, желания распрощаться с жизнью не было, а в том, что захлебнется даже стоя, что само по себе сейчас великий подвиг, под тонкими струями, араб не сомневался. Кирилл славно поработал. Ни головной боли, ни тошноты, кашель, который даже слегка напугал араба, больше не возвращался. Все обернулось усталостью, но такой от которой подкашиваются ноги, как бы ты не старался просто удержаться на них. Здесь не поможет никакая Сила, сон, единственно верное решение. Но араб, хвала Аллаху, сидел, пусть и покачиваясь. Душ откладывался, но раздеться было необходимо, пусть это и непросто. Принявшись воевать с неподдающимися пуговицами и непослушными пальцами, Табари даже не сразу заметил, что Кирилл и здесь ему помог. Он вообще не обратил бы на это внимания, если бы по коже не побежали мурашки, когда Ожегов случайно задел чувствительное место чуть ниже лопаток, снимая рубашку. Джафар не в силах что либо сообразить на этот счет рухнул головой на подушку и с великим трудом закинул на кровать ноги, или опять Кирилл помог? Какая отвратительная беспомощность! Русский его и в одеяло укутал и, кажется, даже в лоб поцеловал на сон грядущий. Не важно, все не важно. Иншалла*. Табари, как могло показаться, крепко спал, едва голова коснулась подушки, но тонкие пальцы ухватились за руку и довольно крепко. Сон чуть отступил, и Джафар неожиданно для себя сообразил, что делает, но отдергивать руку не стал, кто он такой в конце концов, чтобы вести себя подобно школьнице! К тому же Табари прекрасно помнил, что спать Кириллу по-прежнему негде. А кровати вполне хватит на двоих, учитывая ко всему прочему то, что араб занимает до смешного мало места. Нет, больше никаких объятий, согреваний друг друга и любых других действий, требующих сведения расстояния до минимума. И спать они будут под разными одеялами, от греха подальше. Кирилла, если говорить на чистоту, упрекнуть не в чем, как не болезненна была эта истина – Джафара действительно было легко спутать с девушкой. Спящий любитель утех определенного характера вряд ли станет разбираться, окажись у него под рукой… Брови Табари едва заметно дернулись. Да, с Кириллом все ясно, и хватит уже на него злиться каждый раз по поводу и без. А Джафар? Что мог сказать он в свое оправдание? Ведь именно его рука все еще удерживала запястье Кирилла, и именно он всего несколько минут назад отчаянно цеплялся за воротник русского, словно ребенок, испугавшийся темноты. Хватательный рефлекс? Не похоже. Но эти мысли были явно лишними сейчас, и вообще, все это не приведет к добру. - Одеяло, - тихо, не открывая глаз, чуть приподняв руку, чтобы указать направление, хотя Ожегов и сам прекрасно знал, где что лежит. - Я подвинусь, - все же Табари немалым усилием воли разлепил глаза, только для того, чтобы увидеть слабый кивок, тем самым убедив себя, что Кирилл никуда не уйдет. Шайтан проклятый! Куда ему деваться! Бред старого осла… Да простит меня Аллах… Все более бессмысленные и бессвязные мысли, исчезнувшие, стоило русскому лечь рядом.
Отправлено: 13.02.08 11:58. Заголовок: Раздеть араба было п..
Раздеть араба было почти что делом техники, несмотря на то, что недавно он ворчал по этому поводу. Особенно, когда тот не лежит по-пластунски на кровати, а сидит, и даже делает вид, что помогает. Ожегов лишь посмеивался про себя, в очередной раз удивляясь такой тонкой конституции. Чуть больше градуса, чем в вине, и Джафара уже ведет, даже еда не помогает. - Эх, ты, гроза всех ослов. Кирилл чуть заметно провел рукой по его спине, пробуя гладкость кожи, когда снимал рубашку. Как девчонка. Нет, Джафар, что бы ты ни говорил, но даже я порой тебя путаю… Ожегов усмирил свои хватательные рефлексы и докончил раздевание бойца, хорошенько закутав его в одеяло. Хотел отойти, но тот крепко держал его за кисть. Поняв, чего хочет Табари, русский по началу прищурился, вглядываясь в чуть нахмуренное лицо бойца, потом кивнул, когда Джафар, не слыша ответа, открыл глаза. Честно говоря, он не хотел пока спать, хоть ночь и была насыщенной. Пах до сих пор тянуло, особенно, когда он делал резкие движения, но Ожегов уже почти не обращал на это внимание, стараясь лишь двигаться более плавно, что было для его порывистой натуры наказанием. - Джафар, я в ванную и сразу вернусь. Кирилл не понял, слышал его боец или нет, но руку не отпустил. Тогда Кирилл лег рядом с ним на кровать, вслушиваясь в дыхание Джафара и ощущая его слабеющую хватку. Когда тот уснул, он тихо встал и ушел в ванную, где плескался довольно долго, стоя под горячими тугими струями. Мысли текли неторопливо, русский их почти не отслеживал, позволяя им перекатываться в мозгу наподобие упругих тяжелых шариков. На улице уже светало, и Кирилл постоял у окна, всматриваясь в проступающие тени от деревьев, затем приоткрыл его, и, наконец, лег. Джафар свернулся клубочком на самом краю кровати около стенки, поэтому русский расположился с относительным комфортом, закинув руку за голову и вперившись в потолок. На этот раз мысли плавно перешли к его бойцу. Нет, не правда. Они с этой темы и не уходили. Так или иначе, все крутилось вокруг Джафара. В последнее время какие-то неясные желания и ощущения бередили его тело и душу, он не хотел, он не мог в них разбираться! Где-то на самом краю… или, наоборот, в самой глубине было понимание того, что они означают, но этот клубок был слишком запутанным, чтобы Ожегов стал туда лезть, и слишком… смущающим?... пугающим?... тревожным? Или наоборот? Кирилл тяжело вздохнул, побурчал и засунул голову под подушку, надеясь хоть там спрятаться от всего этого. Табари, присутствие которого можно было ощутить лишь по теплу сбоку, вдруг вздрогнул и что-то залопотал на своем. Ожегов напрягся, но голову вытащил лишь тогда, когда лопотание стало громче. - Джафаааааар, - шепотом произнес он, но Табари не проснулся. – Черт, быть мне битым, когда ты проснешься, не иначе, - проворчал Кирилл и осторожно придвинулся к бойцу, обнимая его и прижимая к себе одной рукой. Двойной слой одеял мешал, но… Мешал? Кирилл нахмурился. Чему мешал? Потряс головой, дабы не вдумываться, и вообще прогнать эти крамольные – а то, что они крамольные Кирилл не сомневался, хоть и не совсем понимал, в чем именно, ибо, опять же, не хотел обдумывать их дальше – мысли из головы и затих, устроившись прямехонько на черных волосах Джафара, разметавшихся везде, где можно. Но сон не шел по-прежнему. Русский смотрел на темный затылок и думал о том, что он – плохая жертва, а Джафар – слишком хороший боец, чтобы составлять с ним Пару. Его легкомысленную безбашенную натуру вряд ли можно изменить, он даже к боям относится, как к развлечению, и Связью почти не пользуется, а Табари… Он… В душе снова зашевелились всегда там жившие, но обычно спящие сомнения. Кирилл не любил размышлять именно потому, что нарушалась его душевная гармония. Меньше знаешь, лучше спишь. Меньше думаешь, крепче спишь. Однако все эти сомнения заглушались одной мыслью: это не надолго. До выпуска ему осталось не так уж и много, учитывая, что он на год старше своего бойца, тем более, не известно, когда его выставят обратно в Питер. Он пытался разузнать, сколько длится эта программа по обмену, но четко никто так и не ответил. Они сами, что ли, не знают? Дурдом. Б****, эти розовые сопли и слюни! Когда я стал таким сентиментальным, тысяча чертей?? Кирилл дернулся, но тут же замер, вслушиваясь в ровное дыхание Джафара. Рука сама потянулась к прядке его волос, лежащей на одеяле. Он зажал ее между пальцами и потянул, наслаждаясь гладкостью, намотал на палец, но это не остановило скольжения. А потом тебя поставят в новую Пару, Джафар. Надеюсь, другая Жертва будет более подходящей, менее бесшабашной, более серьезной, менее тупоголовой. Он снова сжал зубы, заграбастал Джафара и прижал сильнее, зарылся носом в длинные волосы. - Ну что же, возможно, это и стоит того, чтобы меня еще пару раз приложили по яйцам, - тихо хмыкнул он, насильно выкидывая мысли из головы и, наконец, заснул.
Отправлено: 13.02.08 18:14. Заголовок: Было душно, душно не..
Было душно, душно невыносимо. Во сне Джафар снова шел по жаркой пустыне, что было не в новинку. Снова не было воды, и палящее солнце сводило на нет все надежды на выживание. Но Табари шел, отчаянно шел вперед, он просто не мог сдаться, все равно умрет, но умрет как истинный сын своего народа, это вдолбили в его голову намертво, и араб четко определил для себя, что смерть ничто, в отличие от смерти недостойной. Правда, дело было не только в горделивых доводах, поиск, вот что занимало Джафара на протяжении этого выматывающего на первый взгляд бесцельного пути. Табари не знал, что именно он ищет, даже не догадывался, просто шел, ведомый неизвестным чувством. И вот оно, точно, именно то, что он так долго искал, чего не мог найти, в чем не мог разобраться. Протяни руку, на кончиках пальцах уже отпечатывается… Араб открыл глаза, и секундой позже «раздался» безмолвный крик. Выработанные пусть и за довольно короткую жизнь, но от этого не менее укрепленные, на уровне рефлексов реакции были побеждены с таким трудом, что в итоге Джафар обнаружил на ладонях следы от ногтей, а на языке четко ощущался вкус свежепролитой крови. Нет, он не закричал, он выше этого, он сильнее. Лицо напротив близко до безумия, это совершенно недопустимо и во всех смыслах неправильно. Все эти законы, опять… Фыркнув мысленно, слизнул с прокусанной губы алые капельки, чуть отстранившись, чтобы избежать прикосновения. Во сне человек не контролирует себя, даже Табари, какое-то время специально работающий над этим, не мог поклясться, что имеет над собой полный контроль. Он просто попытался подняться. Кирилл спит крепким здоровым сном, кажется, ему снится что-то весьма приятное, это, возможно, и объясняет то, что русский довольно крепко прижимает к себе араба. Тот в свою очередь тихо поднимается, пытается, что-то мешает, тянет назад, и в первые секунды Табари пугается себя. Но дело в гораздо более простых вещах. Прядь волос, судя по всему, не просто зажата, намотана на пальцы, крепко сжатые в кулак. - Кирилл, - араб нависает над русским, не имея возможности занять иное положение. Единственным оставшимся вариантом было лечь на Ожегова, но как можно! Джафар надеялся, что русский проснется спокойно и постепенно, чтобы избежать лишних никому не нужных движений, он и так с трудом сдерживался от гневной тирады. Интересно, почему он всегда с таким упоением кричит на Кирилла? Это странно, да, араб осознавал пылкость своей натуры, но он так же знал, что способен без особого труда сохранять хладнокровность при необходимости. Только не с Ожеговым. С этим странным человеком весь мир переворачивался с ног на голову, и это подобно сладкой пытке, от которой попадаешь в зависимость. - Кирилл, мои волосы, - повторяет чуть громче, замирая, обнаружив, что Ожегов начинает просыпаться.
Отправлено: 13.02.08 19:31. Заголовок: Он медленно выплывал..
Он медленно выплывал из сна, начиная потихоньку чувствовать свое тело. Не какие-то отдельные части, а сразу все, но очень медленно. Как когда погружаешься на максимальную глубину, а потом переворачиваешься лицом к далекой поверхности, на которой видны солнечные блики, и отпускаешь себя на волю, медленно поднимаясь все выше и выше, пока не вырываешься из густого плена воды, и солнце не бьет лучами прямо в глаза. Он понял, что лежит на мягком, должно быть, на кровати, он понял, что одна его рука почему-то затекла, хоть и лежит свободно поперек кровати, зато вторая сжата в кулак, удерживая что-то мягкое и немного колкое, щека чесалась, когда ее слегка касалось что-то невесомое, а в носу стоял нежный и ненавязчивый аромат, знакомый до боли, но далекий, как небо… Не открывая глаз, Ожегов улыбнулся этим забавным и приятным ощущениям. Он разжал кулак, и медленно заскользил рукой по тому, что сжимал. И опять же, ему уже была знакома эта гладкость, но он не мог или не хотел вспомнить, откуда. Наконец, до его полусонного сознания дошло, что это, должно быть, волосы, и сейчас он надавит на затылок, до которого уже добрался, чуть сильнее… Потому что это кто-то родной, иначе этот человек не лежал бы с ним в одной кровати… Просто расслышать этот дурманящий запах… Чуть ближе… Нос прошелся по скуле, губы замерли у уголка чужих губ, почти касаясь, почти скользя… - Что?????????????!!!!!!!!!!!!!! – Кирилл закричал, одновременно открывая глаза и пятясь куда-то вбок. Не рассчитал, естественно, с грохотом рухнул спиной на пол, но его это не остановило, он продолжил отползать от кровати, таща за собой одеяло, перекрутившееся на бедрах. Глаза ошарашено и неверяще смотрели на Джафара, ибо это был именно он. Когда еще там, в кровати, до ленивого мозга Кирилла дошло, кому принадлежит этот запах и эта гладкость, его чуть удар не хватил, сердце до сих пор билось, как сумасшедшее. Он уперся спиной в тумбочку от одного из столов, не обращая внимание на впившиеся в кожу ручки от ящиков, и продолжил в ступоре пялиться на араба. Мысли скакунами метались в голове, не выдавая ничего осмысленного и конкретного, кроме трех фраз: «Я только что чуть не поцеловал Джафара. Своего бойца. Мужчину!» «Я только что чуть не поцеловал Джафара. Своего бойца. Мужчину!» «Я только что чуть не поцеловал Джафара. Своего бойца. Мужчину!» Затем Кирилл дошел до другой не менее ужасающей мысли: «Сейчас будет бойня. Он меня порежет на куски и выбросит за окно собакам. И будет прав». Так его бедный загнанный мозг и метался между этими двумя мыслями, не зная, какой из них отдать предпочтение. Так как инстинкт самосохранения, все же, был инстинктом и мозгу подчинялся слабо, то вперед вылезла последняя мысль, и Кирилл со смаком шлепнул по лицу ладонью, закрывая ею глаза, ибо картина, представшая на миг перед его внутренним взором, была весьма кровожадна. - Я покойник, - прошептал он, не решаясь отнять ладонь от лица. Он предпочитал погибнуть сразу и без мучений, не видя начала, и не чувствуя конца, но на это можно было рассчитывать так же, как на то, что Джафар спустит это на тормозах.
Отправлено: 13.02.08 21:28. Заголовок: Внутренняя борьба – ..
Внутренняя борьба – это самое страшное, что может постигнуть человека. Но в случае Кирилла с уверенностью можно говорить об обратном, от скорейшей расправы еще в секунды отступления его спасла именно она, страдал от сего недуга Джафар. Араб успел проснуться, поэтому слепой гнев не затмил глаза, оставляя Бойца в оцепенении. Шок, украшенный нотками паники и чего-то еще, что толкнуло… заставило Табари бездумно потянуться за русским, на расстояние совершенно незаметное для глаз, но такое ощутимое и болезненное для вещей более важных. Похотливый пес! Старый блудливый горбатый ишак! - Да как ты посмел!!! – взгляд все же теряет осмысленное выражение, из горла вырывается звериный рык, воздух царапает, слишком резкий вдох. Молниеносный бросок, мгновение, и русский прижат к полу, колени Джафара, оседлавшего Кирилла, больно сдавливают ребра. Захват, Табари кожей ощущает, как Ожегов начинает хрипеть. Араб склоняется над плечом, одновременно заставляя блондина чуть прогнуться, успев поймать лишь одну руку, чтобы тут же завести за спину. - Это слишком!!! – шипит, зажмурив глаза, до боли желая и одновременно панически боясь убить свою Жертву. Нет, он не смог бы. Как лис может обхитрить медведя, вывернуться, убежать, но не более. Главное оружие араба – его скорость. Нападение не является неожиданным, русский прекрасно знал, что Табари не сдержится и пустит в ход кулаки, и как иначе ему поступить? Как еще он может ответить на эту дерзость? Не неожиданно, но настолько стремительно, что увернуться практически невозможно. Табари начинает трясти от гнева, разочарования, обиды, и чего-то, что даже не хочется до конца осознавать. Страшно, противно, до тошноты омерзительно! Кажется, что на глазах вот-вот выступят предательские слезы. Нет. Конечно же, Джафар не плачет. Он забыл, что это такое. Последний раз глаза араба были влажными больше десяти лет назад. Но как же, порази Шайтан, мерзко! От самого себя, от своей собственной болезни, от своего сумасшествия. Джафар перестает сдавливать шею русского, но хватка все такая же крепкая, а на плече блондина наверняка останутся синяки от цепких пальцев. Все эмоции вдруг исчезают, остается лишь беспомощность и… отчаяние?
Отправлено: 13.02.08 22:28. Заголовок: Кирилл не мешал Джаф..
Кирилл не мешал Джафару, да и не смог бы, араб был слишком стремителен для большого и за счет этого более медлительного Ожегова. Он толкнул и повалил его на пол, сразу же навалившись, сдавив ребра почти до хруста так, что было трудно вдохнуть. Русский даже не сопротивлялся, лишь выставил руку, которая тут же была больно заведена назад. А что он мог сказать, что сделать? Любое оправдание выглядело бы глупо, особенно для Табари в этом его состоянии ярости, застилающей глаза. Кирилл терпел, борясь за каждый вдох, слушая гневное кошачье шипение, не открывая глаз. Наконец, хватка ослабла, но ровно настолько, чтобы не задохнуться раньше времени, тонкие, но от этого не менее сильные пальцы по-прежнему сдавливали горло. Ожегов не двигается, дыша, пока есть возможность. Джафар тоже застыл, не отпуская, но и не сжимая сильнее. Наконец, Кирилл решил открыть глаза, сначала чуть-чуть, потом шире, чтобы увидеть на лице у араба полнейшее отчаяние. Это его доконало. Темнота, жгучая и режущая поднялась из груди, выплеснулась в глаза. Он разозлился. - Джафар, да что же такое, а? Что ты с собой делаешь??? – На этот раз он применил силу и с легкостью освободил руку и вывернулся из хватки Табари, сев рядом с ним на пол. Схватил за плечи и сильно встряхнул. – Б****, Джафар! Х*ли ты ведешь себя, как девица на выданье? Я ведь не гомик, чтобы ты меня боялся! Я ведь баб люблю, Джафар, женщин! Ну, подумаешь, забылся! Снилось что-то, черт возьми! Почему на каждое мое действие ты ощериваешься, как собака, на чью собственность покусились? Я, черт возьми, тоже живой! У меня, черт побери, тоже есть чувства! – Он уже почти кричал, периодически встряхивая Джафара. – Мы, черт тебя дери, Пара, для Пары физический контакт естественен! Ты же проходил это в младших классах! Ну, сорвался, ну, поцеловал, даже не в губы, даже не французским поцелуем, заметь! – Тяжелое дыхание уже от крика. Отпустил плечи Джафара и резко отвернулся, ударил кулаком по ножке стола, отчего тот содрогнулся. Он не знал, почему вспылил. Это отчаяние на лице араба… Кирилл же не монстр какой-нибудь, чтобы так реагировать на обычное прикосновение! Ну… не совсем обычное, но… это, черт возьми, обидно… Возможно, он надеялся, что Джафар… А что он? - К черту все! К черту! – Крикнул он, вскочив. Одеяло соскользнуло, Кирилл остался голый, но он даже не заметил, метясь по комнате как тигр в клетке. – Неужели я настолько противен тебе, Джафар, что любое прикосновение…, - горько прошептал он, потом застонал. – О чем я думаю, черт меня дери??? О чем? Мммммать. Б****, я двинулся, я точно двинулся! Он быстро одел первое, что подвернулось под руку, и выскочил из комнаты, хлопнув дверью. >>>>>>>>>> Парк школы
Гневная тирада подействовала отрезвляюще. Взгляд прояснился, но от неожиданности араб отпрянул, уставившись на русского округлившимися глазами. Было бы совсем хорошо, если бы Кирилл не просто потряс, а как следует ударил его по голове, чтобы привести в чувства окончательно. Нет, чтобы выбить из головы дурь, доходящую до чистейшего маразма. Но разве мог Ожегов его ударить? Упрямый слепой осел. На этот раз Джафар принялся мысленно поносить себя. Кирилл никогда, никогда не причинял Табари вред, Джафар же не упускал возможности одарить блондина дюжиной проклятий и не меньшим количеством свежих синяков. Кирилла в комнате уже не было. Табари замычал и уткнулся головой в пол, сжимая кулаки до боли на ладонях от острых ногтей. В кого он, в самом деле превратился. Все можно понять, постоянные шутки в его адрес, в их адрес, нескончаемые тупые идиоты, словно сговорившиеся, или этот подвид людей подвержен слепоте, когда возникают трудности с определением пола. Да, кто угодно с ума сойдет и озвереет. Кто угодно. Но Табари не «кто угодно», Кирилл не «кто угодно». Джафар поморщился. Со вторым утверждением он не мог поспорить, а вот в первом начал сомневаться. Ему же не десять лет, чтобы вот так на все реагировать. Что с ним в самом деле случилось? Когда он успел превратиться в тупого барана? - Кирилл… - тихо, куда-то в пол, полустоном. Ни разу араб не задумывался о чувствах своей Жертвы. Эгоистично? Возможно. Глупо? Может так. Неправильно. Вот оно. Да благослови Аллах этого русского переростка! Все это время Джафар думал только о себе, жалел себя, да, не хотел признавать, но именно это он и делал все время. А Кирилл всегда был рядом, подставляясь под гневные удары, зная, что Джафар так перебесится и придет в себя. Арабу необходимо, а Кириллу не жалко. Табари медленно поднялся, медленно оделся и так же медленно направился… за Ожеговым. О том, каким образом он сможет найти Кирилла, Джафар не думал. Думать было делом неблагодарным, сегодня Табари это как следует прочувствовал.
Кирилл, Джафар >>>>>>>>>>> Уютная кафешка Джафар материализовался рядом, и у Ожегова сразу потеплело в груди. На самом деле он не хотел, чтобы араб где-либо оставался без него. Это даже не ревность, а тревога. Он слишком часто попадает в переделки из-за своей внешности, чтобы Кирилл вот так просто оставил его. Хотя, вряд ли бы он остался, если бы Джафар сам не пошел за ним. В общем, в мозгах по-прежнему царила неразбериха и мысли, подобно айсбергам в море при сильном течении, сталкивались друг с другом, иногда оставаясь после этого целыми, но в большинстве случаев разлетаясь миллионами осколков. Русский сжевал батончик даже не почувствовав вкуса. На этот раз всю дорогу до школы он молчал, пытаясь отключить все функции мозга, кроме двигательных.
Джафар зашел к завхозу, а Кирилл разделся и бухнулся в кровать. Да, от усталости у него закрывались глаза, но сон не шел. Вместо этого косяками шли разные мысли. Хотелось вскочить и забегать по комнате, но он не мог, не было сил. Поэтому он просто лежал, отвернувшись к стене и спрятав голову под подушку. Щиты он не ослаблял ни на секунду, но это было… нет, не тяжело, просто непривычно и требовало повышенного внимания. Практика. И я даже перестану замечать. М****, вот он, первый кирпичик в стене. Или даже не первый, а сразу как минимум половина… Ладно, начистоту. Меня тянет к Джафару. Как к женщине. Отчаяние. Удивление. Страх. Ненависть к самому себе. Он глубоко вздохнул, нет… всхлипнул. Этого не может быть. Это неправильно. Я же сам говорил Джафару, что он не должен меня бояться! Что я не гомик! Я и не гомик, к другим мужикам меня ни разу так… Только к Табари. С усилием попробовал подавить панику и думать логически. Почему? Потому что он, все-таки, и правда так похож на девушку? Но он не любит таких девушек! Например, та, ночью. Ему нужны округлости, формы, попка, грудь… Где там у Джафара, скажите на милость, все эти атрибуты? Но… У него такая нежная кожа…, гладкие волосы…, и с каких пор его начал сводить с ума его запах?... Он… такой… Ожегов застонал, почувствовав определенные изменения в паху. Это просто психбольница! Сейчас приедут люди в белых халатах, что-нибудь мне вколют, и увезут отсюда! За***сь. Один сплоной за***сь. Ладно, я признаю этот факт. Он – мой Боец. Такое случается в Парах. Это нормально. Наверное. Нет, это не нормально! М****. Ладно. Другой вопрос, что делать? Вопрос «кто виноват» мы пока оставим. А что делать? То, что решил. Джафар не должен узнать о моих фееричных эмоциях. Иначе все будет кончено. Я точно это знаю. Он никогда не примет такие отношения. Да и я не смогу… Не смогу лишить его ушек при всем желании. Горько. Безнадежно. Пусто. - Это замкнутый круг, - прошептал он. – Я скоро уеду, просто дотянуть и расстаться, как друзья. Без всех этих извращений. Он почувствует разницу. Он уже ее чувствует! Я не могу вести себя, как обычно. Уже не смогу. Ладно, без паники. Главное – привыкнуть. Выработать линию поведения. А лучше всего попытаться стать прежним. Хотя бы частично. И смириться, наконец, с этим безумством! Иначе я постоянно буду в таком состоянии! Приняв решение, он немного успокоился. Ровно настолько, чтобы услышать, как Джафар шуршит там у себя на кровати. Когда он вошел? Господи, я даже не заметил! Я даже не почувствовал своего собственного бойца! Все эти мысли… Сведут меня в могилу. Кирилл не шевелился, делая вид, что спит, и прислушиваясь к действиям Джафара. Он, кажется, застилал постельное белье. Да, правильно. Мы больше никогда не будем спать на одной кровати, иначе я не ручаюсь, что в следующий раз это будет просто прикосновение. Да, в тот самый момент, как он понял в парке, чего хочет, он сразу же вспомнил, что сделал, когда только проснулся. И это было… Охренительно. Учитывая, что ничего не было. По меркам Кирилла вообще ничего. Я боюсь представить наш возможный поцелуй. У меня точно крышу сорвет. Ожегов улыбнулся своим мыслям, потом до него дошло О ЧЕМ он думает, и снова застонал и заворочался, забыв, что он, вроде бы, спит. Жутко хотелось побиться головой об стену, только он боялся, что голова-то как раз выдержит, а вот стена – вряд ли. Снова затих, прислушиваясь…, но ничего не услышал. Вздохнул, зарылся глубже под подушку, тараща глаза и рассматривая трещину в стене, рискуя заработать себе косоглазие. Джафар. Связь… Вот она. У них она двухцветная. Золото переходит в голубизну и наоборот. Двойная. Потому что никогда Кирилл не доминировал над арабом. Никогда Джафар не был послушным исполнительным бойцом. Партнерские отношения. Равенство. Братство. Прямо Советский Союз на выезде, – мысленно хихикнул Кирилл. Вообще он до сих пор чувствовал, как будто обкурился. То его до рези в животе разбирали паника и отчаяние, то хотелось ржать во весь голос. Схожу ума, - с выражением проговорил про себя Кирыч, вспоминая любимый фильм его… нет, не матушки, батюшки. Это была телеграмма и там была пропущена буква «с», а этот актер… как бишь его, Меньшиков, что ли, с выражением прочел эту строчку. Да, точно. Истинно так. А вообще за всеми этими мыслями о фильмах, об актерах, о цитатах и прочей ерунде он пытался уйти от главного. Потому что устал. Жутко. От мыслей. От эмоций. От паники. Но они не отпускали. - Надеюсь, опухоль не даст метастазы, - снова прошептал он на русском. – Джафар…
Разобравшись, наконец, с собственной кроватью, намерено медля даже для себя, Джафар, вопреки данному себе обещанию, неслышно подошел к Кириллу, даже щиты укрепил, чтобы лишний раз не беспокоить мученика. Было не совсем понятно, спит тот или нет. Русский ворочался как собака, которую съедают блохи, Табари даже показалось, что блондин слабо скулил, но это, конечно же, игра воображения. Рано или поздно, придется поговорить. Пусть Кирилл будет готов. Если, конечно, эта подготовка не затянется слишком надолго, в таком случае возникнет необходимость вытягивать из русского слова, но араб не отступится. Упрямства ему хватит, проверено ни раз. Табари, правда, не знал, готов ли он сам быть предельно честным, но… что в конце концов терять? Больше нечего, все уже рушится с невообразимой скоростью. Кирилл сказал, что все и так кончится очень скоро. Джафар сжал губы, он под землю был готов провалится от происходящего. Как? Как они – два, как думал араб, закадычных друга, ночные гуляки и любители сладких утех в компании прекрасного пола могли до такого докатиться? Это никак не могло уложиться в голове Джафара. Причина была до такой степени на грани с реальным миром, что было бы чудом не сойти с ума от всего этого. Джафар держался на краю пропасти, а вот Ожегов, кажется летел вниз. Успеть протянуть руку. Главное успеть, иначе остается только лететь следом. Нет, падать. Все Сила. Вся эта чертовщина о «едином целом», общие эмоции, порой даже мысли. И в паре неприродной невозможно отгородить себя от чувств напарника, иначе бы во всем этом не было никакого смысла. Они оба изначально не были готовы, не хотели, поэтому их Пара и была Парой условно – В Системе и только. Именно поэтому они и сошлись так легко, взгляды на Связь были одинаковыми, и, судя по всему, в корне неверными. Беспокоить Ожегова араб так и не решился, в последний момент прикрыв рот, запирая имя Жертвы на языке. А ему нравилось произносит его имя, он и не задумывался над этим. Нет, сейчас он тоже не хочет об этом думать. Табари присел рядом все так же бесшумно, откинув голову на самый край кровати. Создалось впечатление, что Кирилл все же дремлет - щиты ослабли, пусть и на самую каплю, но на Джафара обрушился вихрь совершенно невообразимых и до такой степени спутанных эмоций и мыслей, что разобраться было абсолютно невозможно. Собственное имя вырвало араба из размышлений, он даже вздрогнул от неожиданности. Думал что спит и ошибся. Боец. Замечательный Боец. Вшивый шакал, а не Боец. - Слишком много мыслей, - вот он себя и выдал, интересно, простит ли ему русский это вторжение? Накрыл светловолосую голову ладонью. - Даже волосы шевелятся, Кирилл, не похоже на тебя, - слабо улыбнулся, плавно убрав руку, не следовало сейчас его касаться, этот жест как-то странно подействовал, не на Кирилла, на него самого. Никогда араб этого не делал. С кем-то. Даже при установлении связи, если так можно было назвать то, что они соорудили с Ожеговым почти шутливо. Все бывает в первый раз. - Подсистему загрузить, - Джафар помнил, как выглядит «его» мир, но на этот раз вместо песка, звездного неба и луны над головой их с Кириллом окутала кромешная тьма. Табари закрыл глаза, вслушиваясь, пытаясь уловить желания Жертвы, чтобы в ту же секунду материализовать. Орудовать араб мог лишь интуитивно, слишком запутано, слишком непонятно, и почти неуловимо из-за щитов, из-за отсутствия общего Имени.
Отправлено: 16.02.08 13:37. Заголовок: Кирилл затих, даже п..
Кирилл затих, даже подушка съехала, пропуская свет. Когда он почувствовал прикосновение к голове, то вздрогнул и как-то… сжался. Потом его накрыла очередная волна паники, и щиты с мысленным чертыханием снова поднялись до максимума. Надеюсь, он ничего не понял! Б**ть, все-таки сложно это! Ожегов услышал команду бойца, и тут же вокруг разлилась тьма, так похожая на системную. Русский настолько удивился, что даже паника отступила и все эти мучавшие его мысли заодно. Он сел на кровати, которую Джафар не стал трогать, спустил ноги и недоуменно посмотрел куда-то во тьму, туда, где русский чувствовал присутствие бойца. - Джафар, зачем это?... Но ответа не получил. Русский закусил губу и уставился куда-то в темень. Потом вздохнул, закрыл глаза и стал вспоминать… Тихо журчащая небольшая речка, по бокам растут деревья, березы, липы, елки, тополя…, кустики какие-то… Это неважно, что все в одну кучу, ему так хотелось. И только совсем небольшая полянка на берегу речки, поросшая травой и сорняками. И ночь, конечно ночь, света хватает только на то, чтобы видеть очертания друг друга. Чисто русский пейзаж. Джафар подхватил его мысли, переданные по Связи, и постепенно стала проявляться картина, стоявшая перед мысленным взором Кирилла, как художник водил кистью по полотну, то быстро, то не спешно, появлялись очертания… Даже кровать пропала, превратившись в складной стульчик, какими обычно в России пенсионеры пользовались, дешевые и корявые. Ожегов хмыкнул, удобнее пристроив зад. Хорошо хоть трусы не снял… А то сюрприз бы был… Было совсем не холодно, хоть и дул легкий ветерок. Стопы утопали в мягкой зелени, и было так хорошо чувствовать ее кожей. Кирилл рассматривал пейзаж, восхищаясь мастерством Джафара. Он не только видел, он ощущал! Как будто и правда попал домой… Все-таки не зря араб был одним из лучших не то, что на потоке, но во всей школе. И ему в Жертвы достался подобный балбес, - опять покачал головой Кирилл. - Красиво, Джафар, - восхищение в голосе было неподдельным, так же, как и нотка горечи, которую он не сумел во время спрятать. Ожегов нахмурился и понадеялся, что Табари ничего не заметил. – Ладно, выкладывай, Таби, в чем дело. Никогда раньше они не были вместе в подсистеме. Незачем было… Связь они создали как бы между делом, абы кабы, даже не укрепляли ее, хотя для этого существовали специальные упражнения, и это, вообще-то, входило в курс обучения. Им было хорошо так, как было… Ничего не меняя. Что изменилось? Он знал, что изменилось с его стороны, и всей душой не хотел, чтобы это раскрылось. Но вот со стороны его бойца…
Отправлено: 16.02.08 22:16. Заголовок: Джафар открыл глаза,..
Джафар открыл глаза, когда почувствовал, что больше ничего не вытянет из Кирилла. Ночь. Прекрасно. Уголки губ дрогнули, но Табари был предельно серьезен, хотя понимал, что ему следовало бы расслабиться хоть немного, этого же он хочет от Ожегова. Внимательно всматривался, вглядывался во все мелочи. Красиво. Очень красиво. Хочется закрыть глаза и просто улыбаться. Нет, это не он, это Кирилл - он здесь художник, Табари лишь инструмент, но от этого даже приятнее. Как жаль, что Жертвы не могут сами загружать подсистему. - Пытаюсь тебя понять, - араб медленно развернулся к Кириллу, но, естественно, в темноте невозможно было увидеть глаз. Что ж, это даже лучше. Кирилл очень странно реагирует на его глаза. Как и все остальные… слишком большие, слишком темные, слишком женские. Мысленно вздыхает. Ветер теребит длинные спутанные волосы и вдруг стремительный порыв скользит по лицу. Джафар бездумно закрывает глаза. Это мир его Жертвы, и как же сильно хочется в нем раствориться. Нет желания анализировать это непривычное чувство, барьеры и правила уже нарушены, можно хоть раз в жизни пуститься по течению, оборвав якорь. Он не один сорвался, значит не страшно. Напряжение Кирилла здесь в подсистеме причиняло почти физическую боль. Ничего. Он потерпит, сколько угодно, пока не разберется, пока не поймет. Пока не вытащит русского на берег из этого смертоносного потока, в который тот попал. Что бы там с ним не случилось, виноват Джафар. Во всяком случае, он сыграл роль последней капли. Снова открывает глаза, щурится, все же пытаясь поймать взгляд Ожегова. Какая разница, у них не так много времени, чтобы во всем разобраться. Джафар терпелив когда надо, если есть время, но ведь нет его, нет! Хватит уже самого себя вводить в заблуждение и тянуть. Извини Кирилл, пан или пропал. Джафар довольно резко поднялся и подошел к русскому, наклонился, опираясь руками о колени блондина, чтобы заглянуть в лицо. - Все это скоро закончится, - араб нахмурился, - я больше прятаться не хочу, - в голове снова пустились в дикий танец самые разные мысли, затрудняя ясность изъяснения. Пес с этими щитами! Табари раскрылся полностью, чувствуя как задрожали ноги, приятно задрожали. Если укрепить Связь, можно будет тоньше чувствовать, Джафар хотел этого уже давно, вот только признание далось слишком тяжело. Да, было чего бояться, вот оно – притяжение. Да простит меня Аллах…
Понять меня? – Кирилл грустно усмехнулся и не удержался от еле слышной мягкой ремарки: - Лучше не надо, Джафар. Молчание. Напряжение в теле и голове, несмотря на удовольствие от окружения. В подсистеме гораздо сложнее спрятаться. Щиты есть, мысли все также почти неразличимы, но настроение… Его гораздо сложнее спрятать за щитами, а в подсистеме, личном пространстве Пары, это сделать почти нереально. Надо стараться, просто надо стараться. Джафар неожиданно резко оказался рядом с Кириллом, опираясь о его колени, приблизив лицо. Нет, они по-прежнему не видели друг друга, даже на таком расстоянии всего лишь силуэт. Ожегов попытался, было, отпрянуть назад, но там ничего не было, только трава, поэтому он остался на месте, все же отодвинувшись по максимуму. - Ээээээээ… Джафи… И тут русского накрыла волна… мыслей и эмоций Джафара. От неожиданности, Кирилл снова подался назад и, на этот раз, больно упал на спину и ударился затылком. Трава смягчила падение, но не так уж и сильно. Однако ему сейчас было не до боли. Сверху на него упал араб, оседлав, опершись руками о землю по обе стороны от головы Кирилла, как будто запирая его, не давая сбежать. Ожегов понял, что косить под дурачка бесполезно, особенно когда Джафар настроен настолько серьезно, что опустил щиты. Он не хочет больше прятаться, - повторил его же фразу русский, теперь осознав это совершенно ясно. Вздохнул, закрыл глаза, погружаясь в ощущения, которые тот хотел показать Кириллу. Это было… непривычно, непривычно до отторжения, но, в то же время, настолько… приятно. Безумно! Офигительно! Незабываемо! Открыться своей паре… Только через минуту до Кирилла дошло, что это не его мысли. Вернее, не только его. Это мысли Джафара, которые звучали почти в унисон с его собственными… От осознания этого в тело вкралась какая-то истома…, легкая слабость… Он таращил глаза, разве что рот не открыл от переизбытка чувств. А если я тоже сниму щиты, это будет еще более потрясающе? – Мелькнула мысль, но Ожегов пока боялся. Пока… Притяжение?... Да, когда словно магнитом, когда не можешь, не хочешь быть дальше! Это снова не мои мысли? Кирилл задышал часто и прерывисто, понимая, что снова… Понимая, что Джафар… чувствует если не то же, что жертва, то хотя бы… Он поднял руки и погрузил их в длинные волосы за человеческими ушами араба, с силой провел ими по его голове, соединив пальцы на затылке, убрав волосы от лица Табари. Слабо нажал, давая Джафару возможность воспрепятствовать, потом сильнее…, когда не получил отпора. Как сегодня утром… Почти в том же трансе. Только глаза открыты, видно силуэт… Когда верхнюю губу обожгло горячее дыхание, он остановил движение рук, не приближая, не удаляя. Все это скоро закончится. Рискнуть? Все или ничего? Башню сносило от одного только осознания, что Джафар – вот он, рядом, между ними нет и пяти сантиметров… К черту сомнения. Легонько прижался губами к губам. Сначала просто прикосновение, потом провести языком по коже, осторожно проникая внутрь кончиком, скользнуть по зубам и деснам, но не глубже. Эмоции. Эмоции бушевали внутри и снаружи. Его и Джафара, и он уже не мог различить, где его собственные, а где – его бойца. И тут он поймал за хвостик одну мысль, которая настойчиво кружила в его голове, но он был слишком поглощен другими… Укрепить Связь. Руки сжались на затылке еще сильнее. Это обнадеживало… Признание его как жертвы конкретно для этого бойца. Которого он хочет. Безумно. До боли во всем теле. Как бойца. Как человека. Его щиты все еще были подняты до максимума, и с каждой секундой он ощущал, как это несправедливо, неудобно, трусливо с его стороны, когда Джафар открыл ему себя. - Джафар, - Кирилл медленно выпутал руки из волос араба, давая тому свободу, - попробуй не утонуть в том хаосе, который на тебя сейчас свалится. Только после этого принимай решение. О себе. Обо мне. О нас. Щиты пропали, выпуская на волю все его желания и сомнения. Недавние и нынешние. Все его эмоции, начиная с сегодняшнего утра… И сразу же он почувствовал облегчение. Эти игры в прятки были не для него. Это ощущение паники и беспомощности тоже было не для него. Правильно. Все правильно. И Джафар гораздо умнее и сильнее меня, если решился на это, понимая, что все уже не так, как раньше. А я трусливый шакал и тупоголовый ишак. Кирилл улыбнулся, снова почувствовав запах травы и чуть влажной земли.
Отправлено: 18.02.08 19:55. Заголовок: Он поднялся, с трудо..
Он поднялся через пол минуты, с трудом найдя силы на то, чтобы увеличить расстояние между собой и Кириллом. Это было до такой степени непросто, что хотелось кричать, но нужно, чтобы не утонуть, как просил Ожегов. Тогда почему он подошел к берегу? Даже смешно стало. Вода имеет воистину волшебные свойства, пусть в данный момент она всего лишь отвлекает тихим журчанием. Кирилл хочет. И если бы своими словами он не привел Джафара в чувства, одному Аллаху известно, чем бы все кончилось. Не желаемая быть принятой догадка, теперь превратившаяся в истину. Хорошо, что думать сложно, иначе можно сойти с ума. Глупая мысль, происходящее не лишено безумства, зачем же теперь об этом беспокоиться? Что мешает? Отвращение при мысли о близости с мужчиной или условности, вбитые в голову? И то и другое. Джафар может повторить слава Кирилла, он не гомик! И это предельно честно. Но. Произошедшее минуту назад было слишком… Араб силится подобрать определение, но сдается. Это было слишком, вот определение. Слишком, чтобы быть правдой. Пусть перед ним не девушка, но, это и не парень… для Табари. Это Кирилл. Жертва. Его Жертва, которую он чуть не потерял по причине, которую вряд ли можно было избежать. Это был всего лишь вопрос времени – не сейчас, так тогда, когда это проклятое «ненадолго» себя исчерпает. Джафар посмотрел на Кирилла через плечо, и по животу растеклось странное ощущение теплоты, когда русский оказался именно в том положении, в котором ожидал араб. Поднялся, и теперь сидел на траве, повернув голову так, что Табари видел профиль. Ночь это замечательно, ночь защищает – прячет, вот только даже она теперь бессильна. Лишь силуэт на едва различимом фоне, но Джафар может поклясться, что «видит» с каким выражением русский смотрит куда-то вдаль, на самом деле фиксируя взгляд на воздухе перед самым носом. - Значит вот причинна по которой ты чуть не сошел с ума, и почти отказался от меня, - ровный тон дается нелегко. Он пьян, может, утонуть было бы лучше, чтобы сразу в пропасть, а сейчас приходится балансировать на краю, с кружащейся головой и ватными ногами. Легче, да, пожалуй, это было бы в тысячу раз легче. - Как глупо, - нет, не глупо, совсем не глупо, и Джафар прекрасно это знает. Ни он ли зверем смотрел на Ожегова, когда тот просто касался его? И все началось с той ночи. И если бы в первый раз! Они ведь довольно часто просыпались друг на друге после очередного удавшегося праздника. Нет, не Кирилл все это начал, а он – Джафар, тогда утром, когда отношение к Жертве изменилось, а признаться было не сложно, невозможно. Джафар подходит медленно, пытаясь толи успокоиться, толи раздразнить себя. Притяжение становится болезненным настолько, что каждый удар сердца отдается в груди тупой болью. Он не знает, что будет делать, когда, наконец, доберется до желаемого. Все на эмоциях, лишь одна никак не желающая успокоиться мысль в голове. Ушки. Это довольно сложно… непросто. Вряд ли Джафара можно назвать невинным. Табари любил ночные гуляния по клубам, и любил миниатюрных японок, которые в свою очередь любили его. Ни одна девушка не осталась недовольна, но уши и хвост неизменно оставались на месте после каждой ночи. Кирилл сам поймет. Долой щиты вместе с мыслями! Они Пара. Джафар опускается на колени за спиной Ожегова. Тот не шевелится, и араб слабо улыбается, прижимаясь к Жертве всем телом и заключив в кольцо рук. Это действительно нечто на грани с реальностью. Просто невозможно поверить, только почувствовать. Джафар жадно вдыхает запах, пытаясь подавить дрожь во всем теле. Зачем? Долой щиты вместе со всеми барьерами! Глаза зажмурены, рот приоткрыт, и язык уже скользит по шее. Кирилл хочет. Как и Табари. Они Пара.
Джафар отошел, Кирилл немного полежал, потом сел, вперив взгляд куда-то… в воздух, в сумерки. Расслабился по максимуму, стараясь ни о чем не думать. Хватит. Надумался уже, до сих пор голова трещит. Русский слегка улыбался от той легкости, которая образовалась сразу же, как он открылся Табари. Теперь ответ за ним. Чего он хочет. И каков бы он ни был Ожегов примет его, даже если… Мысленно отмахнулся, хотя, все же, не удержался и сжал зубы. До него долетела реплика Джафара, Кирилл не изменил положения. Сошел с ума? Да… Наверное, я был близок к этому. Глупо? Да… Возможно. Я вообще балбес. Кирилл почувствовал его медленное приближение. Как будто хищная кошка крадется, даже мурашки по спине, - восторженно подумал русский. Он ощущал его взгляд, изучающий, ищущий, сомневающийся, оценивающий. Ожегов по-прежнему не шевелился, почти затаив дыхание. Щиты Джафар поднял сразу же, как отошел, поэтому Кирилл включил интуицию и почти животные инстинкты. Прикосновение. Уверенность и ответное желание. Окунуться, как в воду, почувствовать кожей ласкающее скольжение мыслей и языка. Кирилл наклонил голову и с силой выдохнул сквозь сжатые зубы. Слишком много эмоций, в которых можно захлебнуться. Но одно он понял совершенно четко: Джафар принял его со всеми его «извращениями». Нет, не только. Он тоже хочет. Облегчение и восторг разлились приятной истомой до кончиков пальцев. А от смелых прикосновений бойца – мурашки по коже, жар по щекам, хриплое дыхание. Так много всего хотелось сделать! Повалить Табари на землю и целовать до умопомрачения! Как минимум.
Нет.
- Джафар, - хриплый выдох. Ожегов перехватил тонкую руку, медленно скользившую по его голой груди, когда пальцы бойца нечаянно прошлись по буквам Имени. Джафар не знал о нем. Не знал, что у него есть Имя. Да, у Кирилла оно проявилось незадолго до перевода в японскую школу, он тогда страшно удивился. В Паре на тот момент не состоял. Все ждал, вдруг, объявится какой-то опоясанный его Именем боец из тех, с которыми он тесно приятельствовал, но этого не произошло. Активировалось и затихло, не проявляя себя… Ожегов о нем даже забыл, поэтому Джафар ничего не знал. К чему? Незачем было… А сейчас рано. А может и вообще не нужно, – мысль была болезненной. Раньше он бы удивился этому, а сейчас принял, как должное. Поднес руку бойца к лицу и прикоснулся губами к ладони, едва-едва, добрался до тонкой нежной кожи на внутренней стороне кисти. Вздохнул и прижался лбом туда, где только что были его губы. Мысленно русский представил озеро. Почти идеально круглое, по форме напоминающее конус, где самая острая часть является глубиной, очень большой глубиной. Поверхность гладкая, как зеркало, и черная, как квадрат Малевича. По-прежнему ночь, только луна иногда выглядывает из-за облаков, растительность не изменилась. Все тот же русский пейзаж, но озеро какое-то… мистическое, выпадающее из общей картины. Хотя…, это тоже по-русски, - мысленный смешок. Боец сразу же подхватил его мысли, воплотив их «в жизнь». - Джафар, - Кирилл с неохотой выбрался из объятий бойца и, не оборачиваясь, произнес, - раздевайся. Широко улыбнулся, понимая, как именно Табари может это расценить, но ничего не пояснил. Доверие, доверие. Намерения свои он от бойца скрыл. Но потом, все же, добавил: - Нижнее белье можно оставить. Встал и подошел к краю черной глади, продолжая ухмыляться. Заворожено уставился в самый центр, ожидая, когда Джафар будет рядом. Он чувствовал себя увереннее, после того, как получил ответ. Такой… охренительный ответ.
Странная картина, нелепая даже, но настолько завораживающая взгляд и сознание, что Табари не находит что сказать. Он и не догадывался, что у Кирилла такая... тонкая душа. Ожегов всегда вызывал ассоциацию с большим медведем, большим русским медведем из детских сказок, неуклюжим и до глупого добрым. Да, Кирилл оказался не так прост, чтобы понять это было достаточно того, что Джафар уже увидел, только как много еще предстоит узнать? С такой стороны он русского еще не рассматривал, интересно, сколько еще сюрпризов в этой светловолосой голове? Так сложно, что скажи кто об этом еще пару дней назад – Джафар обвинил бы того в клевете и наградил самыми страшными ругательствами. Табари смотрит русскому в спину и не может не улыбнуться, услышав уточнение. Это более чем странно, но ему абсолютно не важно, для чего и почему Кирилл просит снять одежду. Нет, не так, он хочет знать, это похожее на рискованную игру действо влечет, затягивает, просто все дело в том, что Табари готов ко всему. Если он решил, то не отступится, а он решил – довериться. Одежда остается на траве, и араб медленно подходит к Кириллу, мягко ступая по свежей зелени. Чем ближе Жертва, тем больше волнение. Джафар начинает мысленно смеяться, во всем этом безумстве он не узнает и себя. Не только Кирилл оказался загадкой, Джафар и себе открылся с другой стороны. Он молча стоит рядом, нарочно мучая себя тем, что до прикосновения каких-то жалких пол миллиметра, и только хвост покачивается так, что черные шерстинки почти неощутимо касаются ноги русского. Чернота воды затягивает, это физически ощущается, и Джафар позволяет себе вытащить из-за туч луну, чтобы та, отразившись на гладкой поверхности, хоть немного отрезвила разум. Не помогает, удивительно, как арабу все еще удается стоять ровно. Табари смотрит в воду не моргая, ни разу он себе такого не позволял – полностью расслабиться. Но сейчас это кажется правильным, потому что рядом тот, чье присутствие само по себе является нерушимой уверенностью в том, что все именно так как должно быть. Быть может, он пожалеет. Но это потом. Сейчас эта неизвестность с немалой долей безумства сводит с ума, и в глазах загорается азартный огонек.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 2
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума