Просторная угловая комната в светлых тонах с большим окном и подоконником. С пушистым ковром, чтобы ступни обязательно утопали. Две кровати стоят друг за другом, напротив, на стене, – телевизор и стереосистема с колонками (подарок от отца Джафара). Два стола, на одном из которых стоит компьютер, на другом – ноутбук. Шкаф и пара тумб. А еще кресло, большое, старое и потертое, но до одури удобное. Ванная стандартная, выложенная темно-синей плиткой, кое-где перемежаемой с зеленой, что создает легкий глючный эффект, так ценимый Кириллом.
Шелковое прикосновение к ноге, периодическое, еле заметное. Кирилл вдыхает полной грудью и улыбается возникшей круглой луне. Низкой и до несуразности большой. Сейчас все окружающее больше напоминает какой-то фантастический мир. Как в фильме. По Связи передается следующее пожелание: место, на котором они стоят, превращается в выступ и одновременно растет ввысь. Выступ – глубже, высота – больше. Стоп. 10 метров. И они прямо над центром. - Ты умеешь плавать, Джафар? – Смешно, но он не знал этого. – Впрочем, это неважно. – Кирилл обернулся к бойцу с какой-то полусумасшедшей-полувосторженной улыбкой. – Последний шаг, Таби, как в черную бездну. Озеро внизу и впрямь напоминало то, о чем только что сказал Ожегов. Черное и гладкое, не отражающее свет. Как будто не вода. Не говоря больше ни слова, он прыгнул вниз рыбкой, вытянув руки. Набрать как можно больше воздуха. Нырнуть как можно глубже, Джафар… Жидкость окутала его мягким покрывалом, казалось, чуть более вязким, чем вода, с другими свойствами. Да, Джафар. Глубже. Темень, абсолютная. Он почувствовал Бойца прямо над собой, немного выше. Связь тонкой нитью соединяла их, как пуповина соединяла мать и ребенка. Где-то толще, где-то почти невидимая и еле ощутимая. Глубже. Давление давит в ушах, воздуха уже перестает хватать. Не проблема. Он помнил ту химическую формулу. Жидкость, которую можно вдыхать в легкие, как кислород. Правда, она намного более вязкая, чем вода, но и это не проблема. Потом, возможно, будет жестко, а возможно и нет. Это подсистема. Здесь их мир. Состав ощутимо поменялся, как только боец уловил его мысли. Дыши. Первый вдох – самый тяжелый. Пересилить себя. Позволить жидкости залиться сначала в нос, потом в легкие. Это противоречит всем инстинктам самосохранения! Дыши. Они зависли друг напротив друга. Не поднимаясь выше, не опускаясь ниже. Джафар, я хочу видеть наши ауры. Мою и твою. Через минуту их окутывает сияние. Золотистое вокруг него и голубое – вокруг Джафара. Табари сотворил вокруг Ожегова то, что видел сам, вокруг себя – то, что видел глазами русского. Это далось его бойцу сложнее. Конечно, Связь слабая, он не может среагировать мгновенно. Но именно для этого Кирилл и задумал весь этот спектакль. Аура Бойца не была настолько ровной и гармоничной, как должна быть в Паре, и виной тому, безусловно, был Кирилл, не придававшей много значения Связи. Сейчас он исправит это. Джафар, я хочу видеть все, что буду сейчас делать. Я открыт для тебя. Читай меня. Реагируй как можно быстрее. Он дал арабу переварить эту мысль, наслаждаясь ощущением фантастичности. Джафар, с облаком черных волос вокруг отсвечивающего голубым лица, два темных провала вместо глаз, тени на скулах и других частях тела делали его похожим на… пришельца. Из космоса. Томинокеры, бл*, проклятие подземных призраков. Где мой большой космический корабль-матка?... Джафар улыбнулся, прочитав его мысли, считав свой собственный образ. Даже не хочу себя видеть! Даже не думай! В этом золотом сиянии я сам себе напоминаю пчелку Маю, - эту последнюю мысль он уже скрыл от Джафара. Перерыв на юмор закончился. Я начинаю. Как давно я этого не делал… Хотелось, чтобы было как в фильмах ужасов. Также пафосно и романтично. Гибкие и молниеносные нити из ауры Кирилла впиваются в сияние его бойца, их десятки, больше! Но получилось не так. Медленнее. Но все равно красиво. Задача была сложной для Джафара. Он должен был поддерживать то, что видит, что чувствует, что находит в мыслях Кирилла, и, одновременно, не забывать визуализировать вокруг себя то, что видит его Жертва. Иногда исчезали те или иные куски ауры, становилось меньше нитей, многие из их части пропадали. Но по мере латания дыр, шлифовки шероховатостей его ауры сбоев было все меньше. Нити пропали на этот раз по желанию русского, оставив одну, которую Кирилл наматывал поверх их Связи, аккуратно, плотно. Конец этой нити был намертво впаян в ауру бойца в основании Связи. Он устал. Не сильно, но ощутимо, но Джафар пока не должен почувствовать этого. Ему нужна его Сила. И они еще не закончили.
Жидкость бордовая, но прозрачная. Кирилл чувствовал себя, как в стакане с вишневым соком. Красная и мутная. Томатный сок. Все, как было раньше. Снова пришелец напротив него. Акула между нами. Бл**, как в океанариуме, только с обратной стороны стекла. Атакует меня. Господи, какие они быстрые! Врезается в прозрачную стену передо мной. Отбой. Вокруг нас миллионы радужных рыбок. Их все съедают рыбы крупнее. Жидкость кишит угрями. В озеро сверху упал слон. Сильно удивился и обиделся. Ладно, пожалеем бедолагу. Медузы. Самые разные, совсем маленькие и огромные. Брррр. Противные какие. К черту медуз. Кстати, об аде. Огонь и хитрые черти. Черт. Как-то они подозрительно косятся, ну их к… Богу. С каждым разом у Джафара получалось быстрее и качественнее. Кирилл продолжал приказывать ему всякие глупости. Убыстряя темп. Ограничиваясь одним только словом. А что именно с ним надо делать Джафар должен был понять самостоятельно, выудив это из головы своей Жертвы. Учась делать это почти интуитивно, не думая, не роясь. Ожегов не знал, сколько прошло времени. Он чувствовал себя, как выжатый лимон, но гордился собой. Гордился своим Бойцом, который учился мгновенно. Все, Джафар. Конец. Минимотор каждому и на берег. Не начинай дышать сразу, может быть больно. Да, это было больно, неприятно, страшно. Как будто задыхаешься, не можешь вдохнуть, не можешь выдохнуть. После пятнадцати минут кашля и хрипов, они, наконец, затихли, приходя в себя. Лень шевелиться, лень думать, нет сил. Во всех смыслах.
Отправлено: 20.02.08 23:36. Заголовок: Очнуться на спине бы..
Очнуться на спине было довольно неприятно. Кашель отпустил, но легкие по-прежнему болезненно царапало, возможно, перестарался с визуализацией, или наоборот, где-то недоработал… Медленно, слишком медленно в самом начале, но чем дальше, тем точнее и легче. Кирилл постарался, Табари был благодарен за сложность и, конечно же, красоту. Хвала Аллаху, Ожегов заставил араба попотеть, иначе тот потерялся бы во всем этом, слишком много и сразу. В какой-то момент Джафар все же чуть не упустил контроль над Подсистемой, кажется тогда, когда Кирилл довольно болезненно ворвался в его ауру. Нет, не болезненно, просто настолько непривычно, что на доли секунды заставило усомниться в том, что игра стоит свеч. Глупость самая настоящая, русский, жизни ему за это долгой и счастливой, не заметил, а Табари еще раз убедился в правильности принятого решения. Просто остаточные рефлексы, все было окончательно решено, когда Джафар, не задумываясь, прыгнул вслед за русским. Ожегов превратил укрепление связи в самое настоящее шоу, разбавляя пафос своими обычными шутками, вот он – его стиль. Под конец Кирилл почти не озвучивал свои нелепые идеи, и Джафар понимал правильность своих действий только по тому, что сам он вряд ли мог додуматься до подобного даже в страшном бреду. Силы были на исходе, у русского тоже, это теперь проносилось по связи, возможно не специально, но ясно было то, что пора заканчивать. И вот, усталость, при которой собственное тело кажется непослушным до отчуждения. Но слабая улыбка не сходит с лица, потому что эта усталость сейчас казалась наградой. Быть Бойцом – значит обладать определенными чертами характера, прятаться вечно означает либо рано умереть, либо сойти с ума. Быть орудием в чьих-то руках – странное желание, странное чувство. К этому еще нужно привыкнуть. Повернулся на живот, почувствовав, как нос уткнулся во что-то мягкое и пушистое. Спасибо заботливому отцу. Система растворилась, Джафар не понял в какой момент, быть может снова Кирилл? Да, более чем вероятно. Привыкнуть. Начало положено, теперь нельзя допустить ошибки, но об этом потом, слишком хочется спать.
Кирилл чувствовал усталость Джафара, как свою собственную. Нет, боец устал больше. Ожегов позволил себе еще поваляться на берегу, вжавшись носом в растительность. Русский обожал запах свежескошенной травы. Это было как энергетик - сразу хотелось скакать, прыгать, действовать. Да и жизнь моментально казалась просто сказочной штукой. С самого начала Кирилл не пожелал этого, а сейчас поздно. Все равно здорово… Закрыть подсистему, - мягкий мысленный приказ, и их место тут же пропало, превратившись в их комнату. Ожегов усмехнулся. Что же, теперь у них есть их общее место… Джафар должен был запомнить его досконально, поэтому попасть туда можно будет по первому же ненавязчивому желанию. Тем более… Возможно, русский, все же, был романтиком, как не открещивался от этого, но ему казалось, что и место запомнило их, напитавшись их обоюдной Силой. Скорее всего, им теперь будет легче восстанавливаться именно там… Кирилл лишь покачал головой. Неужели я теперь возьмусь за ум и, как приличный, буду посещать все занятия и участвовать во всех этих соревнованиях??? Сейчас было слишком лень анализировать свои изменившиеся намерения, когда по Связи до него доносилось довольное урчание почти заснувшего Джафара. Русский медленно сел, разглядывая разметавшиеся по ковру длинные волосы. Слишком все было запутано, пока что… Он погладил араба по голове, прошелся по маленькому ушку и вздохнул. Встал, его качнуло, но Ожегов удержался на ногах. Посмотрел на застеленную новым бельем кровать Джафара, но это было скорее по инерции. Нет, уважаемое белье, сегодня вы останетесь девственно чистым. Слишком много Сил потрачено, чтобы они спали раздельно. На этот раз им действительно нужен был физический контакт, чтобы восстановиться быстрее, особенно его бойцу. Араб был аккуратно положен на кровать Кирилла, раздевать его не надо было, он уже был раздет. Ожегов пристроился рядом, накрыв их обоих одеялом. Осторожно прижал к себе и зарылся носом в густые волосы. Притяжение… Сейчас оно выражалось скорее в желании просто быть рядом, совсем рядом, близко-близко, не отпускать, никогда. Пока что все запутанно и сложно. Голова Кирилла просто лопалась, как перекачанный воздушный шарик, ото всех этих мыслей в течение последних суток. У него всегда была очень простая и веселая жизнь. Безответственная, даже несмотря на наличие бойца, и его это устраивало по всем параметрам. Но ничто не длится вечно, и ему надо будет учиться заново строить свои отношения со своим бойцом. А Джафару – с ним. Все запуталось еще сильнее…
Глубокий, темный сон. Без сновидений, тихо и спокойно, только едва уловимая пульсация по Связи, успокаивающая, как тиканье часов. Джафар понял, что пребывает в объятиях Кирилла еще до окончательного пробуждения. Находясь в полудреме, Табари позволил себе на пару секунд прижаться к русскому чуть плотнее. Вот оно. То самое, чего так не хватало. Сон отступал, и мысли менялись. Араб открыл глаза, почти сразу отодвинувшись и незаметно для Ожегова выпутавшись из кольца рук. Русский только душевно всхрапнул, тут же заменив Табари подушкой. Араб выгнул бровь и усмехнулся, глядя на эту довольно комичную картину. Медведь, он медведь и есть. Почти перелетел через русского, мягко приземлившись на ковер. Связь была почти осязаема, и это пугало. И как он только решился на такое? Теплый душ и пол часа вычесывания спутанных волос – процедура, отработанная до автоматизма. Джафар даже почти успокоился, но одного взгляда на спящего блондина хватило, чтобы в душу закрались сомнения. Растерянный и очень недовольный собой, Джафар прошел мимо русского, устроившись на мягком кресле. Думать не получалось, прежде всего потому, что Джафар даже толком не знал, о чем следует думать. Внезапно его посетила идея о крайней необходимости посетить столовую, сад, библиотеку. Что угодно, только удалиться как можно дальше от Ожегова, который, казалось, заполнил своим присутствием все окружающее пространство. Нет. Как ни соблазнительна была эта мысль, Джафар отбросил ее в сторону как недостойную. Слишком похоже на бегство. Бегство и есть. А Табари не мог позволить себе трусости, тем более сейчас. Вообще не мог! Кто он такой, чтобы сбегать подобно трусливому шакалу?! Ожегов снова всхрапнул, да так громко и неожиданно, что Джафар подпрыгнул. Нахмурился, пожалев, что не прихватил из ванной расческу. Сейчас она бы сослужила верную службу, точным попаданием в светловолосую голову (в своей меткости Табари не сомневался) наказав Кирилла за нарушение тишины, необходимой арабу как воздух. Кажется, щиты Ожегов посчитал элементом ненужным, и читался сейчас как детская книжка с огромными буквами. Джафару осталось только самому закрыться, хотя, пришлось признать, далось это нелегко. Табари просто нужно было время, чтобы привыкнуть. Араб даже позавидовал русскому, тот смотрел на вещи в десятки раз проще своего Бойца, которому явно было чему у него поучиться. Все потому, что ты, Кирилл, тупоголовый осел. Джафар фыркнул и подтянул колени к груди, уронив на них голову. Определенно, отношение к Жертве изменилось. Теперь нужно понять, и понять правильно, как именно. Притяжение никуда не делось, даже полтора метра, которые составляло расстояние от кровати до кресла, ощущались сейчас как километры. Спаси Аллах мою душу, это явно перебор. Табари вздохнул, еще немного укрепив щиты. А ведь о Парах он не так много знает. Необходимый минимум, который Джафар сам для себя определил, и которого до сего момента хватало, араб знал отлично, но в настоящий момент этого минимума было явно недостаточно. Табари поднялся и достал с полок пару покрытых внушительным слоем пыли учебников. Джафар был уверен, что книги объяснят все эти ненормальные вещи, которые сейчас с ним происходят, а знание это уже больше чем пол пути к успеху. Установить причинно-следственные связи и выстроить схему поведения. Шайтан и тысяча ифритов! Безумие какое-то! Общаться с Кириллом по учебнику. Как низко я пал… Джафар опустил голову и бесшумно засмеялся, только плечи едва подрагивали, заставляя волосы щекотать спину. Но этот приступ длился недолго, через минуту араб погрузился в чтение, кажется, даже отвлекся от странного чувства беспокойства и тревоги, которое вдруг потекло к нему по Связи, не взирая на щиты.
Отправлено: 03.03.08 12:34. Заголовок: Мммм…. Ему снились д..
Мммм…. Ему снились девочки. Аппетитные изящные блондиночки мило хихикали и строили ему глазки. Кирыч был бы абсолютно счастлив, если бы не назойливое чувство, что что-то не так или… чего-то не хватает. Отмахиваясь от все портящей мысли, русский схватил одну из деток, прижал к себе и… проснулся в обнимку с подушкой. Тут до него дошло, что его так не устраивало во сне: его бойца не было рядом, и вместо горячего тела он обнимал дурацкую подушку. Он, было, запаниковал, но тут же почувствовал Джафара, он был в нескольких метрах дальше. Когда понял, что щитов нет, равномерно покрылся розовым поросячьим цветом и скрылся под подушкой, продолжая делать вид, что спит, хотя кого он теперь может обмануть, после вчерашнего?… Если только себя. Щиты были тут же подняты, но не до упора, а просто, чтобы Табари не мог его читать по первому же желанию, даже без желания. Захотелось вернуться на день, нет, два назад, чтобы этого всего не было. Этой непонятной тяги. И какого, собственно, хрена, он вчера выкрутасничал? Ну, на фига он связь-то укреплял, а? Ну, подумаешь, захотелось поцеловать собственного бойца, ну, подумаешь, что так сложилось, что это не девушка, а парень. Делов-то, господи. Вроде, был трезв, почти в твердом уме и твердой памяти, так какого?... Он вздохнул и перевернулся на спину. Сегодня ему было лень думать. Вчера он и так побил все рекорды, и от переутомления даже дров навалял. Он ощущал ее. Связь. Как пуповина. Он ощущал Джафара, как часть себя. Это было… Это просто было. Опять сложности. Опять думать. Мммать! Как же я не люблю думать! Повернулся на бок лицом к бойцу и вынырнул из-под подушки, в упор глядя на Джафара. Боже, Джафар, ты мог одеть что-то более… Вернее менее… Между прочим, утро! Между прочим, у меня девки не было уже хрен знает сколько! Между прочим! Да их хрен знает, сколько этих между прочим, а ты тут торчишь в кресле в этом своем халате, чтоб он провалился! Сожгу его к чертям! - Джафар… эээээ…. Привет, типо, - Ожегов дал себе мысленного пинка и прочистил горло. – Как… мммм…. дела? – Отличный вопрос, дай пять. А побиться головой об стену ты не думал, нет? Зря. Помогает.
Отправлено: 03.03.08 17:05. Заголовок: Иероглифы то и дело..
Иероглифы то и дело разбегались в разные стороны или наоборот сливались в еще более причудливые фигуры. От чтения уже резало глаза, но Джафар продолжал упорно смотреть в книгу, понимая, в общем-то, что смысла написанного уже не улавливает. Двадцать пять, двадцать четыре, двадцать три. Голову под подушку… Девятнадцать, восемнадцать. Попытка подумать... Двенадцать, одиннадцать. Попытка не думать. Пять, четыре… Джафар поднял глаза. - Недоработка, - Табари вздохнул и отложил книгу в сторону, - Я думал, ты полежишь молча еще некоторое время, - араб поднялся, медленно подойдя к Ожегову и сев на край кровати. Некоторое время сидел молча, закрыв глаза и пытаясь не хмурится слишком сильно. - Кирилл! Не мог бы ты хоть немного расслабиться? Из-за тебя у меня в голове песчаная буря поднялась, старый ты верблюд! – посмотрел Ожегову в лицо, прищурив глаза.
Отправлено: 03.03.08 18:10. Заголовок: - Прямо-таки и буря,..
- Прямо-таки и буря, не преувеличивай, - пробубнил Кирилл. Щиты поднялись до максимума, чтобы на этот раз Джафар не страдал от чувства неполноценности русского. Потом вспомнил, о чем думал. Мысленно застонал и закусил изнутри губу. Не рассчитал. С этой новой Связью теперь надо быть на чеку, а я этого не умею и не хочу. Он даже обиделся, только непонятно, на что именно. Взгляд черных глазищ араба прожигал его насквозь, ему даже жарко стало. Он не понимал его. Не понимал своего бойца даже с этой чертовой укрепленной связью! А опустить щиты боялся. Короче, он чувствовал себя в западне, зажатый его взглядом и своими мыслями. Думать надоело, а если не думать, то можно натворить бед. Например, затащить этого несносного араба в постель и… В общем, «и». Что там обычно делают в постели? Вопрос поставил Кирилла в тупик. Он знал, что там делают с женщинами, а вот с Джафаром… - Джафар, отвали, - беззлобно пробурчал Кирилл. Я тебя боюсь. Все, крантец. Осталось только накрыться с головой одеялом. Кирилл, ты придурок. Ты полный придурок. Мысль была, однако, не нова. - Да, и переоденься, - ляпнул, вдруг, ни с того ни с сего, аж сам удивился. Через секунду почувствовал, как зажгло щеки и уши. Б***, что за утро??? Что за жизнь-то такая, а? Я так и буду вечным дебилом?
Джафар молча поднялся и подошел к шкафу, посмотрев на Ожегова через плечо. Стоял он так довольно долго, но так и не увидел того, чего хотел. Вернее, он очень хотел понять, чего так жаждет увидеть. Слепой видит больше! Безвыходных ситуаций не бывает, только в каждой помимо выходов есть тупики, и чем сложнее ситуация, тем их больше. Джафар не знал, где именно свернул не туда, но то, что сейчас араб стоит перед огромной стеной, было очевидно. Он глупо надеялся, что хоть Кирилл не так сильно изменится. Но то были надежды, реальность оказалась куда менее радужной. Щиты, бесспорно, скрывают, да и Табари решил более не злоупотреблять своими новыми возможностями, которые Ожегову пришлись не по вкусу. Просто, есть вещи, которые к Силе и Связи не имеют отношения. Смилуйся, о Аллах... Щиты вверх. Щиты вниз. Табари сжал губы, и укрепил их на сколько было возможно. Не за горами соревнования. К слову, они уже на следующей неделе, до которой рукой подать. Вот тогда вчерашнее безумство оправдает себя хоть немного. А сейчас… Следует наконец переодеться! Джафар вздохнул, открыл дверцу и… Да что б тебя верблюды заплевали, Кирилл!!! Кое-как удалось вытащить необходимое из кучи смятой одежды, в которой обнаружилась еще и сломанная полка. И после недолгих раздумий, араб решил все же удалиться в ванную, чтобы лишний раз не беспокоить русского своим… внешним видом.
Отправлено: 04.03.08 10:37. Заголовок: Который уже раз за п..
Который уже раз за последние несколько дней русский застонал и спрятался под подушку. Я веду себя, как полнейший болван, который переспал с девушкой и теперь не знает, как ей сказать, что, собственно, это все, что он от нее хотел. Только Табари – не девушка, во-первых, во-вторых, он с ним не переспал… хм…, в-третьих, он не хочет от него отделываться! Он тупо не знал, как себя теперь вести. Тот местами умный и даже иногда серьезный молодой человек, который так бодро укрепил связь, который так мудро рассуждал, куда-то пропал, оставив растерянного и смущающегося подростка. Б**, как в первый раз. Ну, в чем-то это и был первый раз. Он тяжело вздохнул и встал, покосившись на мебель. Он сломал, он должен починить, хоть чем-то себя займет. Сломалось сразу два держателя, надо было опять идти к завхозу. Кирыч принял эту идею с воодушевлением, но потом притормозил. Это очевидное бегство. Трус, мать твою. Тоскливо посмотрел в сторону ванной, откуда не доносилось ни звука. Он чувствовал себя виноватым, будто бы отвергнул что-то, великодушно предложенное Джафаром, хотя, вроде, ничего такого не было… Но откуда тогда это поганенькое ощущение? Жутко захотелось курить, есть, побегать и вообще сделать массу вещей… Только подальше от Джафара? Нет, нет сил быть дальше… Если бы у него были эти его собачьи ухи, они бы точно поникли, и хвост свесился бы плетью. Сейчас он представлял из себя все то, что так ненавидел в других. Но невозможно было ни сделать шаг вперед, ни отступить. Я ною, ною, ною… А о Джафаре я подумал? Ему, должно быть, еще тяжелее! Б**ть. Тот, наконец, вышел из ванной комнаты и с независимым видом сел за стол, включив компьютер. На Ожегова он обращал ровно столько же внимания, сколько на кресло, в котором валялись какие-то книги, то есть никакого. Русский повертел в руках одну и снова мысленно застонал. «Укрепление Связи. Основы взаимодействия». Захотелось-таки побиться головой об стену. Большим дураком он себя не показывал очень давно. Тихо подошел и встал сзади, рассматривая стоящие торчком кошачьи ушки, даже не дернувшиеся при его приближении. С самого утра внутри бурлили противоречия. Если отключить мозг, то на первое место выходили инстинкты, требующие прижать, никуда не отпускать, целовать, ну… и так далее. Если не отключать мозг, то мы имеем то, что имеем. И не известно еще, что хуже. - Извини, Джафар, я веду себя, как полный дебил, и я даже это признаю. Мне… время, наверное, надо, чтобы приспособиться. Как-то так получилось, что тема о физическом влечении более не поднималась, хотя разве не это было причиной того, что произошло вчера?... Кирилл не смел… А вести себя как раньше не выходило. Он вздохнул и сел на корточки, прислонившись лбом к спинке стула, на котором сидел Джафар. - Ты… Тебе, наверное, тоже тяжело? – Голос внезапно охрип.
- Перестань ломать комедию, Кирилл, - не хватало еще, чтобы блондин вздумал каяться в своих грехах, ибо не в чем. - Земля продолжает вращаться, а небо остается голубым, - Джафар развернулся к русскому, встав на колени и наклонившись над светлой макушкой. Пришлось побороть желание ослабить щиты. Прекрати же, жалкое подобие шакала! Тихо вздохнул и отвернулся в сторону, опустив глаза. Не хватало еще в очередной раз придавить русского взглядом к земле. Именно такое действие, казалось, оказывают на Ожегова черные глаза. - Я получил то, что хотел, - слова дались на удивление легко, - знай, что я в долгу у тебя, и не посмею отказать, - о своих возможных желаниях Джафар решил умолчать. То, что так беспокоило Кирилла было ясно как день, в собственных же мыслях на этот счет араб еще не до конца разобрался. Гореть мне в аду! Сохранять здравость рассудка становилось все сложнее, а удерживать щиты даже болезненно. Разразиться праведным гневом, кинуться на Ожегова с кулаками с целью покарать за посягательства на святое... Чтобы тот по привычке успокоил и отшутился. Не бывать такому!
Кирилл тупо рассматривал пушистые нити ковра. Получил то, что хотел? Аааа… Ожегов снова впал в ступор. Нет, сегодня не мой день, однозначно! Так он что… Давно хотел? А я… Нет смысла повторять, какая каша была заварена в голове у русского вместо мозгов на данный момент. Затем до него дошел смысл второй части про долг и «не посмею отказать». В груди встал ком, стало трудно дышать. Я не… я не этого хотел! И никогда!... «Не посмею отказать»… Стало горько. Почти как тогда, когда он впервые понял, что с ним творится и что вряд ли будет отклик. Вчера у него появилась надежда, что это взаимно. Сейчас она рухнула вниз, разбилась тысячами осколков, каждый из которых отдавался болью. Щиты оставались на месте, укрепленные. Кирилл не хотел, чтобы Джафар понял его… отчаяние. Все. Хватит. Взять себя в руки всегда трудно, особенно когда ты привык открыто проявлять все свои эмоции, но не ради себя… ради кого-то родного можно и постараться. Когда он поднял голову, об эмоциональной буре уже ничего не напоминало, даже выражение глаз было прежним, из тех далеких времен до всей этой путаницы, добродушно-смеющимся. - Ладно, Джафи, как скажешь. Слушай, а у нас сегодня нет занятий, а? – Затолкать поглубже свое разочарование. Так, что он не ощутит даже при укрепленной Связи. А для этого чувствовать и вести себя, как обычно. Рецепт прост, как дважды два. Занять себя чем-нибудь… Позаниматься, например, было бы очень даже неплохо. Кирилл встал и посмотрел в монитор, щелкнув пару раз мышкой. – Б**, Джафар, у нас лекция сегодня, и она, между прочим, уже идет! Так, ты одет? А я?... Черт! А я – нет! – Слишком явная поспешность, слишком явное облегчение в голосе, но ему плевать. Главное хорошо спрятано, по крайней мере, он очень надеялся на это, не позволяя и тени былых эмоций, сомнений в своих возможностях утаить выплыть на поверхность. Он метнулся к шкафу, наткнулся взглядом на сломанную полку, чертыхнулся, вытащил первое, что попалось под руку, и быстро оделся. Я весел и спокоен, все хорошо. Все просто отлично. Сейчас мы пойдем на лекцию, там я окончательно возьму себя в руки и все будет шоколадно. - Черт! Душ!!! – Влетел в ванную, разделся, быстро принял душ, умылся, снова оделся. Все вместе – не более пяти минут. Чем быстрее, тем меньше мыслей. - Так, Джафи, возьми там ручки какие-нибудь, листочки, что ли. - У него самого этого добра не было, он всегда все одалживал у прилежного в этом плане араба. - А! Стоп! Сигареты! Кошелек! Все, готово. Джафар, Кирилл >>>>>>>>>>> Лекционная
Кирилл, Джафар >>>>>>>>>>>>>> Городской парк, пруд Мда-а-а-а… Птица говорун, отличается умом и сообразительностью, умом и сообразительностью. Это про меня сейчас. До школы они шли в молчании, как в одеяле, - каждый в своем. Некое отчуждение… Или ему так просто казалось? Легко советовать, но чувствовать самому сил уже нет. Ожегов вообще всегда был человеком эмоций - думал редко и только в крайних случаях. Но на этот раз было так много всего, что он уже просто захлебывался, а так любимые им эмоции душили его. Когда чувствуешь слишком сильно в течение продолжительного времени, то постепенно приходит апатия, равнодушие. Потому что ну нельзя реагировать одинаково на одни и те же чувства. Есть предел, и Кирилл его достиг. Казалось бы, что проще? Посадить араба рядом и поговорить. Просто поговорить. Откровенно, без привычных шуток и уверток, опустить щиты, чтобы боец понял его состояние, узнать у Джафара, что он вообще думает по всему этому поводу… Нет. Злое, тупое упрямство. Садомазохизм в чистом виде. Он злился на своего бойца. Это была злость… отверженного, наверное. Несмотря на общую апатию и вот эту мрачную злость, он не мог отступить от Джафара дальше, чем на несколько метров, и это пугало больше всего на свете. Они – неприродная пара. У них даже общего имени нет. Так какого х*я?? Не только дикое желание, но и почти осязаемая потребность быть рядом. Пусть не касаясь, но рядом. Это ненормально. Все это – ненормально, черт побери! И почему сейчас?? Почему не два месяца назад? Не три? Черт. Опять начал… чувствовать. Опять волноваться. Надоело, блин. В комнате он скинул обувь и пальто, походил туда-сюда, как тигр в клетке. Равнодушие лопнуло, как мыльный пузырь, теперь его лихорадило и, кажется, мозг куда-то набекрень съезжал. В итоге не выдержал, схватил араба за плечи и прижал его то ли к стене, то ли к двери… - Джафар, ты ведь тоже это чувствуешь, да? Скажи мне! – Слегка встряхнул за плечи. – Эту чертову невозможность быть друг без друга! Я чувствую себя одержимым…, - прошептал он, обхватил бойца, обнял его сильно, порывисто. Такой резкий переход от холодной отчужденности к непонятной эмоциональной лихорадке выбил почву у него из-под ног. И обещание «буду держать себя в руках» испарилось вместе с ней.
Джафар ненавидел, быть загнанным в угол. Когда беспомощность стремительно убивает всякое самоуважение, заставляя чувствовать себя жалкой никчемной тварью, неспособной ни на что, кроме страха. Кирилл прижал его к стене, не действиями, нет, словами. Сказать. Сказать – значит окончательно принять, значит сдаться, раскрыть все карты и просто ждать, какой козырь припас противник на последний ход. Противник..? Кирилл играет со щитами как с дешевыми игрушками, вверх-вниз, вверх-вниз, а ведь это довольно болезненно. Для Джафара. И еще больнее закрываться самому, но иначе нельзя, иначе проигрыш. Кирилл смеется, хочет вымотать и окончательно сломать… Ужасные, нелепые мысли проносятся в голове за одно лишь мгновение. Но Джафар отчаянно цепляется за эту почти невидимую нить. Не двигается, закрыл глаза, молчит. Но, сейчас нет никаких щитов, и этот безумный водоворот эмоций может быть чем угодно, но только не игрой. Ожегова лихорадит, и араб тоже начинает мелко дрожать - Ты задушишь меня, свихнувшийся осел! – воздуха действительно отчаянно не хватает, и виной тому не столько руки русского, сколько собственные чувства, все же прорвавшиеся на поверхность. - Не так сильно, Кирилл… - успел выдохнуть Табари, прежде чем начал по-настоящему задыхаться. Сердце билось о ребра, подобно загнанной в клетку птице. Ни рук, ни ног Джафар уже не чувствовал. И все-таки нашлись силы замахнуться и ударить. Злость, страх, отчаяние, глупые подозрения, недоверие… все ушло, вложенное в удар, теперь испарилось, словно и не было ничего. Не удивительно, что рука ужасно болела… Последний жест отвержения, не Кирилла, а себя самого, той части, которая до последнего не желала сдаваться... Окончательно обессилил. Табари прислонился к стене и не открывая глаз опустился на корточки. - Я теряю рассудок, когда ты рядом, Кирилл, - слова дались на удивление легко, а ведь секундой ранее тяжело было просто дышать - но лучше так, чем без тебя.
Отправлено: 11.04.08 15:48. Заголовок: Он, кажется, переста..
Он, кажется, перестарался с силой, забыв, насколько тонок боец. Но тот ему напомнил полупридушенным всхлипом. Кирилл тут же отпустил его, но следом последовал удар, сильный и хлесткий, отчаянный. Ожегов потер ноющую и горящую скулу, но обиды или злости на Джафара не было. Тот бил не столько Ожегова, сколько… Опустился рядом с Табари, оперевшись о стену. Щитов не было, и русский воспользовался этим, наконец, пытаясь разобраться в чувствах араба. Все-таки… на берегу речушки, когда боец не оттолкнул его, зная о его чувствах… И это он дурак, как обычно, напридумывал себе черт знает, что. Кирилл хохотнул, поражаясь, насколько, все-таки, Таби верен в оценке его умственных способностей. Аккуратно погладил по голове, захватывая ушки, но ему было этого мало, поэтому привлек Джафара, почти усадив к себе на колени, прижал, на этот раз так, чтобы тому не было больно. С волос пальцы переместились на скулу Табари, большой палец прошелся под нижней губой, но он не позволил себе больше. Возможно… именно сейчас он и не получил бы отпора, но… По-прежнему было много «но». Губы прошлись по маленькому ушку, прихватили кончик. А хвост нервно подергивался, периодически ударяя его по ногам. Первое «но». И сжавшийся в комок боец, его громкое учащенное сердцебиение, которое отдавалось у Кирилла в груди. Второе «но». Джафар мог, наконец, принять свои желания, но принять и решиться – разные вещи. Ведь можно так никогда и не начать действовать. Ожегов не хотел настаивать, он хотел, чтобы боец полностью сам решился… на что-нибудь. По Связи тонким ручейком потекла Сила, взамен вытягивая усталость Табари, по возможности, тут уж надо банально поспать. Уверенность, спокойствие, наслаждение от такой приятной ноши на коленях, - все это передавалось вместе с Силой. Никогда не бывает все хорошо больше нескольких часов, это Кирилл знал абсолютно точно. И наверняка впереди будет еще много недопонимания и ссор, но сейчас он наслаждался каждой секундой, массируя сквозь густющую массу волос голову Таби. Желание?... Оно всегда с ним в той или иной степени, но он постарается не докучать этим арабу. Принять себя и решиться на конкретные действия – это разные вещи, Джафар. - Вот и разобрались, да? – Кирилла еще немного потряхивало, но это были, скорее, остаточные явления.
Отправлено: 13.04.08 00:19. Заголовок: Слова, наконец озвуч..
Слова, наконец озвученные, оставили на своем месте колючую пустоту. И хоть пустота эта ловко заполнялась силой, которой Кирилл делился с такой щедростью, внутри по-прежнему пряталась доля страха, непонятного и неопределенного… В тишине они просидели довольно долго, и все это время Джафар с какой-то яростью прижимался к русскому, крепко сжимая пальцами рубашку блондина. Время шло, Кирилл оставался на месте. Не отстранился, не ушел, и уж тем более не растворился в воздухе, подобно духу, обретшему покой. Мышцы постепенно расслабились, пальцы разжались, и араб почувствовал боль в правой руке, тут же вспомнив, за что был этой болью вознагражден. - Порази тебя Шайтан, Кирилл! С такой физиономией грешно соваться за порог, а у нас завтра соревнования! – ощутив слабость в ногах, но вид сохранив невозмутимый, Джафар поднялся. С лицом русского нужно было что-то делать и срочно. Сощурив глаза и внимательно осмотрев оставленный своей же рукой след, Табари не стал дожидаться, пока Кирилл сообразит, наконец, что от него требуется и поднимется. Араб все с тем же невозмутимым видом просто ухватился за ворот Ожегова, потащив за собой. Разумеется, он бы и с места не сдвинулся, если бы русский не поспешил подняться, на полусогнутых пробравшись в ванну вслед за бойцом. Конкретная цель, требовала конкретных действий. И, смачивая полотенце ледяной водой, а затем прикладывая его к щеке русского, Табари заметно расслабился, отвлекся. След, конечно, был довольно заметный, но, араб явно преувеличивал. Сев на бортик ванны, предоставив, наконец, русскому возможность самому зализывать раны, Джафар спустя некоторое время поймал себя на мысли, что не может отвести взгляд от лица Кирилла. Это смешно, пожалуй, но араб словно пытался запомнить, запечатлеть в памяти намертво. …Кирилл много улыбается, и смеется много. Лет через десять у него наверняка уже появятся характерные морщинки в уголках глаз. Сейчас только нос морщится и брови в кучу, будто решает сложную задачу, а не… Когда тебя так неприкрыто рассматривают, тяжело оставаться равнодушным, и Ожегов удостоил араба вниманием, вопросительно скосив на того глаза. Табари вздрогнул, моргнул, и поспешил отвести взгляд, тут же сообразив, что это уже слишком. Шайтаньи дети, не хватало только этого! Фыркнул, беззвучно выругался и, бегло глянув на Ожегова, включил горячую воду, заткнув слив. - Мне нужно принять ванну, - пробормотал, начиная стягивать с себя одежду. Кирилл вышел почти сразу, возвращалась пустота. Но у араба появилась новая цель, времени и сил на все эти глупости уже не осталось. Главной задачей сейчас было не провалиться в сон. Который час Джафар даже предположить не пытался, но спать хотелось нестерпимо. Кое-как вымыв волосы, Табари решил пару минут просто полежать в ванной. Еще немного усилий и он отправится в теплую постель, спокойно уснет, пустота снова исчезнет, потому что там, за стеной, тот кому это в данный момент пустующее место принадлежит. Не спать… не спать… Кто бы мог подумать, что это так трудно. - Я не ставлю невыполнимых целей! – кажется, он пробубнил это вслух, голова скользнула ниже.
Отправлено: 15.04.08 10:55. Заголовок: Кирилл не чувствовал..
Кирилл не чувствовал боли, только жар, но послушно пошел, вернее, сначала пополз, а потом уже пошел за бойцом. Мокрое полотенце, приложенное Джафаром к щеке, остудило кожу, что в целом сказалось благотворно на его состоянии. А ему даже хотелось, чтобы след остался. Поняв, о чем думает, Ожегов нахмурился и мысленно дал себе пару пинков, которые, однако, как и всегда, впрочем, не помогли. Когда боец принялся стягивать с себя одежду, Ожегов выскочил из ванной, как ошпаренный. Еще не хватало узреть ребра араба и накинуться на них с энтузиазмом бродячей собаки, имевшей счастье наткнуться на кость, на которой даже еще было чуток мяса. Русский снял рубашку, оставшись в одних джинсах, – ему было жарко, даже открытое окно не помогало – послонялся по комнате, потупил, аккуратно расстелил постель, свою и Джафара. Конечно, он хотел спать рядом с бойцом, но… Ожегов чуть заметно нахмурился и склонил голову, вслушиваясь в Связь. Потом до него дошло, что это за ощущение – Джафар заснул. Русский покачал головой и улыбнулся. Вот, что ты будешь с ним делать? Тихо постучал в дверь, чтобы его потом не обвиняли в бог весть, каких намерениях, - возможно и небезосновательно, кстати, - и вошел. Араб действительно заснул, и голова его застыла наклоненной в критической опасности от воды. Русский на мгновение замер, размышляя, как поступить, в итоге, упрямо мотнул головой, вздохнул почти обреченно и наклонился над ванной, выуживая свое чудо из воды. Естественно, о полотенце он забыл, и пока тянулся за ним, прислонил вялого бойца к себе, оказался сразу же мокрым, включая джинсы, но цель была достигнута. Аккуратно завернул Джафара, а полотенцем поменьше тщательно вытер волосы. Горячий и разморенный после ванны, Табари заставлял голову Ожегова кружиться похлеще карусели, поэтому Кирилл не спешил полностью доставать его из ванной, обнял и скользнул пальцами по груди, животу, немного сдвинул руку, и она замерла на смуглом бедре. Мысленно простонал и снова завернул араба в полотенце, плотно, как ребенка, подхватил на руки и понес в комнату. Б**ть, ну что за система такая, а? Почему Жертва и Боец должны быть одного пола? Кто это вообще придумал? Убил бы на фиг. Положил Джафара на его кровать, стянул полотенце и быстренько накрыл одеялом, еще и пледиком сверху не забыл прикрыть. Ресницы араба дрожали, но Кирилл как не пытался, не мог понять, спит тот или нет. Даже по Связи как-то… непонятно оно было. Наклонился и застыл, не решаясь. В итоге просто прижался губами к горячей щеке, не вытерпел, однако, скользнул к уголку губ, где и застыл на пару секунд, борясь с собой. Вали в душ уже, извращенец хе**в. Мудрое решение. Оторваться было очень тяжело, но русский справился. На душ и умывание у него ушло как обычно рекордно мало времени. Выключил свет, прикрыл окно и повалился на кровать. Ему было неуютно, не хватало ему Джафара под боком, поэтому он довольно долго ворочался, но и это прошло, когда Кирилл стал, наконец, скатываться в сон.
Отправлено: 17.04.08 10:49. Заголовок: Джафар открыл глаза,..
Джафар открыл глаза, понять, где находится удалось не сразу. Неуютно и пусто. Не было рук, сковывающих движения или путающихся в волосах, посапывания и храпа на самое ухо не было тоже. А это значило, что он вернулся к себе. Табари вздохнул и закрыл глаза, спать по-прежнему хотелось, но заснуть никак не удавалось. В голове пчелиным роем крутились вопросы и малоприятные мысли. Джафар перевернулся на живот и нахмурился, силясь вспомнить, как он оказался здесь. Он мог поклясться, что не сам прошел эти несколько метров от ванной до кровати. Значит Кирилл. Голова начинала болеть, раньше Джафар не жаловался на память, но в последнее время это стало настоящей проблемой. Он все-таки заснул в ванной. А что потом? Потом стало холодно, это Джафар помнил очень отчетливо, видимо вода начала остывать. А вот дальше… Слишком сумбурно и расплывчато, горячие руки, головокружение, невозможность открыть глаза и освободиться из оков сна. Неужели он так сильно устал, что даже не почувствовал, как его… ведь это не с кровати на кровать перенести. Ожегов наверняка еще и потрудился хорошенько высушить ему волосы… не только волосы. Сон совсем пропал. Табари почувствовал, как горят щеки, и обругал себя последними словами. Чувствовать, а не думать! Чувствовать, а не думать! С какой-то яростью шептал араб про себя. Поднялся, подошел к соседней кровати, сощурил глаза, пытаясь разглядеть лицо русского. Причин для сомнений не было – Ожегов спал. Но тихо и незаметно пристроиться на край не было возможности, Кирилл постарался занять все пространство, раскинув руки и ноги в разные стороны. Табари стиснул зубы, поборов желание пнуть блондина, чтобы тот хоть немного подвинулся. Впрочем, постояв с пол минуты, Джафар так и сделал, правда несильно. Чутким сном Ожегов не отличался, и араб это прекрасно знал, поэтому настоящей неожиданностью было увидеть два глаза, вопросительно уставившиеся на него. - Одно слово и ты лишишься зубов! – Табари одарил русского недобрым взглядом, быстро забрался под одеяло и молча уткнулся тому в грудь. Кирилл не шевелился, араб тоже замер. Снова кашель, сукой, болезненный. Казалось, что в горле поселился хищный зверь. И почти сразу сильные руки заключили араба в крепкие объятья, и низкий хриплый голос принялся шептать что-то. Джафар не понимал что, ему снова невыносимо хотелось спать, он даже забыл о собственной угрозе, касательно зубов. Чувствовать, а не думать! Прижав кошачьи ушки, Табари быстрым движением обнял русского одной рукой и почти мгновенно уснул, уткнувшись носом тому в шею.
Какого?! Восклицание застряло в горле, когда он увидел над собой Джафара, стоящего рядом с его кроватью наподобие приведения. Тем более пересохло горло, как только тот забрался к нему под одеяло. Опять этот чертов кашель! Ожегов тут же прижал бойца к себе, нашептывая ему на ухо что-то успокаивающее, как будто это был нервный срыв. Подействовало. Уснул, обвив его рукой и вжавшись носом в шею, щекоча ушком скулу. Нормально. А вот у Кирыча сон, как рукой сняло, в силу понятных причин. Сразу захотелось перевернуться на живот, но, боясь разбудить араба, Ожегов застыл памятником самому себе в лежачем состоянии. - Джафар, ты меня с ума сводишь, черт тебя дери… Хорошо тебе, да? Ну, хоть кому-то хорошо, - бубнил Кирыч сам для себя, скорее, по привычке, потому что рад был ощущать горячее тело рядом. Ведь, по собственной воле пришел! И от этого сносило крышу медленно, но верно. Сейчас он сам себе напоминал старого извращенца, падкого до чистого девственного тела, с беззубым ртом, искривленным в сальной и липкой улыбочке, тянущего дрожащие руки, обвитые темными венами и пигментными пятнами, к робкой молодой девушке, с ужасом на него взирающей. Постепенно девушка приобрела облик Джафара, во взгляде которого сквозило омерзение напополам с отвращением. От этого в груди проснулась режущая боль. Он хотел сдвинуться с места, и не мог. Он хотел так много сказать Таби, и не мог! А тот продолжал смотреть на него, будто ничего мерзостнее в жизни не видел, а потом развернулся и ушел, а Кирилла будто заклинанием сковали – он прирос к полу. И был там кто-то, к кому ушел Джафар, русский его не видел, но чувствовал и откуда-то знал, что прав у того, другого, на араба больше, чем у него. И такая тоска вгрызлась в грудь, такое захлебывающееся отчаяние… Ожегов резко проснулся, тараща глаза в темный потолок. Обычная шутка превратилась в кошмар, он попытался вспомнить, о чем был сон, но отшатнулся от остаточных ощущений, как от огня. Джафар спал, обнимая его одной рукой, но слегка отодвинувшись, видимо, ему стало жарко. Кирилл аккуратно провел рукой по волосам, по теплой спине, погладил основание хвоста, высвободился из-под руки и, стараясь в темноте не наткнуться на что-нибудь, пошел в душ. Прохладная вода лилась ему на голову, а сам он сидел на эмалированном дне ванной, уткнувшись лбом в колени. В груди поселилось что-то темное, дурное… Страх… мешанина всего со всем, вырастающая в глухую панику. - Куда ночь, туда и сон. Куда ночь, туда и сон. Куда ночь, туда и сон, - повторял он фразу, которой его научила мама, чтобы кошмар не возвращался. Со стороны он, должно быть, смотрелся забавно: огромный детина повторяет детскую фразу о сне, но ему не было смешно. Наоборот, ему было неприятно, гадко, тоскливо и... страшно, да. Причем он не мог понять природу страха, просто во сне всегда ощущаешь все сильнее, и до сих пор его не отпускало. Будет утро, и все пройдет. Блажь какая-то.
Отправлено: 17.04.08 18:21. Заголовок: Из спокойного ровног..
Из спокойного ровного сна Джафара вырвало его собственное имя. Бывает, кажется, что кто-то зовет тебя, хотя на самом деле звать некому, никого нет рядом. Табари распахнул глаза и быстро сел. Рядом действительно никого… рядом не было Кирилла. Неприятно, обидно... Этот русский вздумал шутить! Превосходная игра, изумительное исполнение! Араб стиснул зубы, прижал колени к груди и уронил на них голову. Поддавшийся гневу, он не был способен допустить даже такой простой мысли, что русскому просто понадобилось выйти по нужде. Но постепенно до сознания пробился шум воды, и это заставило Табари подняться и, закутанным в одеяло, пройти к двери из под которой пробивался свет. Он все еще был зол, но на смену гневу пришло беспокойство. Опасения оправдались, стоило Джафару увидеть живописную картину, представшую перед ним, стоило шагнуть через порог ванной комнаты. - Кирилл? Табари показалось, что земля уходит из-под ног, поток эмоций, одна другой хуже, обрушились на него настоящей бурей. Стены, эти так горячо любимые Ожеговым стены со странным узором, будто начали кружиться в диком танце. И в центре этого жуткого круговорота Кирилл – одолеваемый страхом. Табари почувствовал, как страх подбирается и к нему, не только Ожегова, но и его собственный. Сумасшедшие дни, сплошная непрекращающаяся нелепица! Араб качнулся и наклонился к русскому, пытаясь привлечь внимание. Обезумевший переросток точно не спал, сидел и покачивался подобно безвольной кукле. - Кирилл! – этот цирк начинал надоедать, но что еще хуже – по-настоящему пугать. Все сон! Все это плод больного воображения! - Да приди ты в себя, сын овцы и шакала! – Табари, уже успевший забраться в ванную, встал перед Ожеговым на колени и хорошенько хлестнул по лицу. Щиты, сейчас он поднимет щиты, и… - Не смей, Кирилл! – гнев и мольба в голосе. Удивительно и странно, насколько тонко он может чувствовать Ожегова, но стоит появиться даже самым слабым щитам, как между ними возникает пропасть. Видишь, но не можешь дотянуться, почувствовать. А Джафару сейчас как никогда необходимо чувствовать, само это желание настолько затмило араба, что не осталось места прочим мыслям. Я буду пробиваться, пока не сломаю их, Кирилл! Клянусь, я сделаю это! Табари прекрасно понимал, что если Жертва решит закрыться от него, он не сможет сделать с этим абсолютно ничего, но он так же твердо знал, что будет пытаться и не оставит попыток. Джафар даже приготовился к этой бессмысленной битве, но Кирилл сжалился. Никаких щитов. Русский смотрел каким-то обреченным взглядом, открытый и, сохрани Аллах, слабый. - Я не могу забрать твой страх, Кирилл, но я могу прогнать его, - ровный и уверенный голос. Табари наклонился к самому лицу, смотрел русскому в глаза, не моргая. Смотри! Смотри на меня, презренный шакал! - Для страха нет причин, пока я рядом, - эти мысли все же обрели форму слов, пусть это и был едва различимый в шуме падающей воды шепот. Сердце отчего-то болезненно сжалось, Джафару показалось, что истина оказалась совсем близко, проскользнула сквозь пальцы, подразнив, но, так и не дав себя поймать.
Кирилла куда-то засасывало со страшной скоростью, а он даже сделать ничего не мог!!! Вот так и рушится мир обычного русского парня с широкой душой. Щеку обожгло, подумалось, что у Джафара это уже что-то вроде хобби, но, черт дери, как было приятно видеть его яростные глаза напротив! Ох, как хотелось осклабиться на свой обычный манер в 32 зуба, сделать из руки фигуру пистолета и радостно крикнуть «Бинго!» Попался, чертяка. Ан нет, не выходила каменная чаша. Русский только мог беспомощно моргать глазами, ощущая склизкие и мерзкие щупальца страха из сна. - Пока ты рядом, - послушно повторил Ожегов. – Пока ты рядом. Вот оно, прямое попадание. Щиты, маревом витавшие вокруг него, резко уплотнились до привычного уже состояния стены, и даже стало легче, от того, что страх, наконец, выдал себя. А о самом страхе он подумает потом, даже не завтра, зачем завтра? Завтра у них бой, так что точно не завтра. Свою зарождающуюся панику Кирилл не придумал ничего лучшего, как затопить чем-нибудь другим. И Джафи заодно отвлечется, да. И он сам тоже, да. Схватил своего бойца в охапку и повалился назад. Ума палата, не иначе, головой не стукнулся, и то, слава богу, а то ведь последнее отшибет. Зато его яростное черноокое бронозовокожее длинноволосое чудо было с ним, вернее на нем. Бедный плед, он совсем намок, и только эта ткань сейчас разделяла их, потому что Ожегов по своему обыкновению спал голым, а Джафар, вроде, не успел надеть ничего интригующего. Думать бред, как обычно, чтобы не думать о главном, это у русского получалось иногда очень даже неплохо, а сейчас он должен быть номинирован на Оскар, не иначе, потому что иначе Джафар поймет, как он… Б**ть! Прижал его к себе так сильно, что только кости не хрустнули. - Попался, - и притворяться не надо было, потому что ну плохой из него актер, прямо скажем, никудышный, что в голове, то и на лице, а он зароется этим самым лицом в темные волосы и не увидит его никто, особенно Джафар, он прикусит обычное человеческое ухо бойца, и говорить не надо будет, полежит так немного, если Джафар не будет брыкаться, и все пройдет. Ведь пройдет? Джафар. Б**ть, ну что за на х**? Мысленно произносит его имя, а получается…, что Зовет.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 4
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума