Обычная комната в общежитии. Две кровати у противоложных стен, большое окно между ними. Стол один, общий. На нем-компьютер, куча учебников и прочей канцелярии. Около входной двери - платяной шкаф и еще одна дверь- в ванную. Пока довольно безликая и необжитая жилплощадь.
Шики машинально поднял руки, помогая Хару стащить футболку. Она перекрутилась на запястьях, и девочка не стала дергать дальше неподдающуюся ткань, а уткнулась лицом в его шею, сползла ниже. Шики чуствовал ее мягкие губы на обнаженной груди, а иногда - что-то влажное и горячее. Она меня лизнула?? Или мне показалось? В горле рождался низкий стон, такой низкий, что он показался чужим. Он был совершенно беспомощен перед нею. Это пугало и возбуждало одновременно. Хару повела ладошками вниз, чуть по бокам, и это было не щекотно, а так приятно... Но когда ее пальцы словно случайно коснулись бедер, Шики сдавленно охнул и крутанулся всем телом, освобождая руки. Теперь он накрыл собой Хару, подмял под себя, и опять удивился тому, какая же все-таки она маленькая. И стало важно почему-то сдержаться, хотя хотелось сделать так много всего и сразу... он потянул за ворот пижамной рубашки, растегнул одну пуговичку и поцеловал освободившуюся кожу. Пальцы слушались плохо, но он справился и со второй, теперь уже лизнув. Она оказалась такой.. Никогда не думал, что чья-то кожа может быть такой сладкой, что хочется укусить. Хару дрогнула и выгнулась навстречу. Дальше Шики уже не думал, расстегивал одну за одной, но отвести полы сразу не решился. Хотя очень жаждал увидеть то, что скрывается под ними. Он погладил ее живот, такой впалый, что чуствовалась малейшая дрожь от каждого ее шумного вздоха, потом ребра, снизу вверх, как по лесенке и наконец накрыл руками ее грудь. Острые соски царапали самую середину ладоней, а под правой так бешенно билось сердце, что у Шики заложило в ушах. Он почти рухнул на девочку, с какой-то отчаянностью впиваясь в ее губы, а тело затрясло крупной дрожью так, что он не мог остановиться. В глазах замельтешило, а потом потемнело. Хару приподнялась на локтях, цепляясь за шею и вжимаясь в него. Шики захотелось двигаться. Он понимал, что делает не совсем то, что торопится, но природа брала свое. Удержаться было почти невозможно. Хару... Удержи меня... удержи... прости... прости...
Хару задыхалась... это не был первый раз, когда мужчина ласкал её... и всё же тогда было не совсем так... а после того жуткого проишествия в гараже, она вообще, казалось, перестала что-либо чувстовать... и вот сейчас, казалось, каждая клеточка её тела проснулась и требовала прикосновений и ласк... И Хару извивалась, подстраиваясь под движения Шики, стараясь как можно сильнее прижаться, и уже почти не контролируя свои движения, шарила ладонями по спине, цеплялась ногтями, прикусывала кожу на худых плечах, а в другой момент уже громко стонала, откинув голову назад и, сама испугавшись своего стона, закрывала рот рукой... чтобы через какие-то несколько секунд снова прикасаться к мальчишке... и ощущать его дрожь... и его учащенное серцебиение... и его безмолвный крик... Хару... Удержи меня... удержи... прости... прости... Прости... прости... Хару всхлипнула... Прости, Рыжий... Губы уже болели от поцелуев, которые сейчас скорее напоминали укусы... жадные.... невоздержанные... я не могу... не могу... Рыжий, я так... - Хочу!!! - Хару выдохнула жарко... это слово словно разорвало тягучую темноту вокруг... мальчишка и девчонка не миг застыли... а потом вновь впились друг другу в губы, чтобы через секунду отстраниться, а потом слиться снова... Скользнув пальцами вниз, девушка принялась расстёгивать пуговицу его джинсов... он дёрнулся, и она услышала его глухой стон... и сразу же она почувствовала, как его рука, коснувшись ее бедра, метнулась выше... и вот уже он растегнул молнию... и сдирает с неё штаны... а те прилипли к запотевшему телу, и как назло никак не снимаются... Хару осторожно отстранила своего Рыжего и стянула джинсы сама... послышался треск, и отскочившая пуговица поскакала по полу, но уже было совершенно плевать... извиваясь и дёргая ногами она пыталась избавится от ненужного и мешающего предмета одежды... Шики потянул штанину внизу, и наконец, одна нога была свободна... мальчишка завороженно провёл по нежной коже бедра, потом подхватил девушку под ягодицы и снова повалил её на кровать...
Чёрт, Хару... Ты всегда на моей стороне, даже сейчас... Он был почти зол на нее, за ее смелость, за ее самовольство, за ее самоотверженность и за ее желание. Такое же сильное, как его собственное. Он уже не помнил, как стащил с нее трусики, и как сам оказался обнажен, не помнил, как она раздвинула ноги и как он навалился на нее. Не помнил ничего, пока она не вскрикнула... Едва слышно, тоненько, и тут же замерла. Но он скорее почуствовал, чем услышал. Ведь это её боль нарастала внутри него.. Хару, милая... Ты... Я... Она улыбнулась, на мокрых, слипшихся ресницах дрожали слезы. Шики неумело ткнулся губами, пытаясь собрать их, но этого простого необдуманного движения вперед хватило, чтобы мир опять рухнул. Тело напряглось так, что свело судорогой пальцы, бедра взметнулись вперед, еще раз и еще... Утонуть в ней... Вплавиться в нее... Сделать ее своей... До конца... Хару не отстранилась, наоборот, прижалась всем телом, обнимая руками, сжимая ногами, пряча заплаканное лицо в его плечо. Шики нашел ее закушенные губы, хотел нежно приникнуть к ним, но сил хватило только поймать ее судорожный стон и застонать в ответ. Она двигалась под ним, вместе с ним, подхватывая ритм и сама ускоряя его, а горячая, душная волна накрывала их с головой. Остались только хриплые вздохи, всхлипы, стоны, капли пота и слезы... Два тела, опаленные огнем Силы, сплетались воедино. Рыжее пламя костра и синее пламя природного газа длинными языками проникали друг в друга, мешая свой цвет, свою теплоту, поднимаясь все выше и выше, чтобы угаснуть в едином порыве и снова вернуть их, дрожащих и задыхающихся, вернуть Шики и Хару в этот мир..
Только тогда, когда её пронзила резкая боль, и из глаз брызнули слёзы, Хару неожиданно поняла, что значит "быть одним целым"... Движение вперёд... всегда вперёд... навстречу боли, трудностям, страху... всегда рядом, всегда в едином порыве... Хару потянулась к Рыжему, и потом уже не стало ни Хару, ни Шики, а лишь слившиеся воедино чувства, воля, сила... одно на двоих жаркое дыхание, гулкий стук сердец, разливающиеся волны страсти... потому что невозможно было понять, где чувствует один, а где уже другой... Сплетаясь в какой-то непонятный причудливый узор, их тела скользили в постоянно ускоряющемся ритме... Впепившись пальцами в простыню, собирая её, сминая, или расправляя резкими движениями, Хару уже не могла сдерживаться - она громко стонала, то жалобно, а то глубоко и животно... вторя глухим и жарким выдохам мальчишки... И в тот момент, когда всё её тело свело судорогой блаженства, девушка вытянулась в напряженных руках Шики и, как-то странно всем своим естеством ощущая его дрожь, и то, как он на мгновение застыл, а после дёрнулся и почти рухнул на неё, громко закричала, подхватив его гортанный стон... и они оба провалилась... на какое-то время оглохнув, ослепнув и онемев, но не перестав чувствать, а напротив, превратившись в одно единое чувство...
Приподнявшись на локте, Хару отвела со лба Шики мокрые пряди... заглянула в ещё мутные глаза с огромными расширенными зрачками, и как-то по-новому, со странной смесью тепла и удовлетворения улыбнулась: - Наверно, это и значит, быть всегда вместе... да, Рыжий? Тот рассеянно кивнул и тоже улыбнулся... Хару серьёзно кивнула в ответ и принялась устраиваться у него па плече... нащупала одеяло и натянула на обоих... потом глубоко вздохнула и закрыла глаза... быть в твоих объятьях - так тепло и уютно.... Хару лениво понятнулась, прислушалась к уже ровному дыханию свой жертвы и провалилась в сон...
Шики проснулся легко, с улыбкой на лице. Открыл глаза и долго, не мигая, смотрел в потолок. Губы упрямо не жалали слушаться. Я скалюсь, как идиот и пялюсь как полоумный. Но черт возьмки, кто же знал, что это будет так... хорошо... Шики чуть склонил голову и скосил глаза, с нежностью разглядывая встрепанную ярко-синюю макушку. Хару еще спала, устроившись на его груди, чуть приподнимаясь и опадая в такт его дыханию. Шики повернул голову еще, пытаясь увидеть ее лицо, но единственный обзор, которого он достиг, позволял видетькончик носа и острые пики слипшихся ресниц. Остальному теперь мешало ее кошачье ухо. То самое, обкусанное. Мальчишка потянул его губами. Вопреки ожиданиям, Хару не одернула. Фигасе как крепко спит. Он потянул сильнее- девочка осталась все такой же безмятежной. Ну, спящая красавица, я сейчас тебе... Расшалившись, он сначала дунул в него, а потом легонько прикусил зубами. Реакции было - ноль. И ушко... Только сейчас он заметил, оно было не таким... теплым как всегда. И венки, что обычно легко проступали под кожей сквозь шерсть, стоило ухо сжать посильнее, не вздувались, как обычно. Лениво-лениво и едва слышно угадывался их пульс. Сначала он на миг впал в панику, а потом покраснел так, что кожа казалось, не выдержит и загорится. Точно кретин и идиот. Самый что ни на есть стопроцентный.. Что у нее с ушками? Ага... А что ты с ней вчера делал? Захотелось спрятаться в подушку, но для этого надо был стряхнуть Хару, которая мирно спала, прижималась к нему всем телом... Своим голым телом. Вот тут Шики захотелось уже заорать. Может, она сама перевернется? Вдруг ей станет неудобно? Касаться ее лишний раз он не посмел, не зная, какую реакцию от себя ожидать... Ничего умнее он не придумал, как потянуть ее за волосы.
Хару глубоко вздохнула... Ты почему-то пахнешь печеньем... Или какими-то другими сладостями... Я чувствую, как бьется сердце, но не могу понять, твоё оно или моё... Она открыла глаза и улыбнулась... потерлась щекой об острое плечо и снова смежила веки... А ещё у тебя правое ухо набок упало... Почувствовав, как он дернулся, девочка тихо усмехнулась и провела ладошкой по его груди... Уши рано или поздно отваливаются у всех... И хвосты тоже... Она смешно сморщила нос и протянула: - Знаешь, Рыжий... Я, кажется, совсем не могу шевелить хвостом... - она нащупала его под одеялом и потянула... а потом вскочила, откинула одеяло и принялась сосредоточенно рассматривать безжизненный мохнатый синий предмет, который еще вчера был её любимым хвостом и верой и правдой служил ей...
- Куда упало? - Шики схватился за двумя руками за макушку, потрогал уши - оба на месте. Правда, они теперь не торчали, и не слишком хорошо реагировали на щипки, да и шевелить ими было весьма проблематично, но он вздохнул с облегчением. Да уж. Действительно скоро отвалятся. Но хоть не сразу. А то.. неуютно даже как-то. - Врушка, маленькая синяя врушка, - От облегчения потянуло на глупости. Шики сузил глаза и медленно пополз по кровати к сидящей Хару, она увлеченно вертела в руках свой хвост. Мальчишка рыкнул и прыгнул на нее, свалив с кровати на пол и потянув за собой одеяло. Хару засмеялась, пытаясь выбраться сначала из-под Шики, который хватал щипал ее и грозно хрипел аки свирепый зверь, потом из-под запутавшегося вокруг них одеяла. Но мальчик оказался проворнее- вылез первым, замотал теперь уже визжащую и гневно протестующую Хару в ткань и поднял на руки. - Мстя моя будет страшна, - произнес он угрожающе и уволок ее в ванну.
Тигр... горный... зарррраза... - Зарррраза, Рыжий, пустииииии... - Хару извивалась и пыталась вырваться на свободу... Но Шики оказался на удивление сильным и выносливым парнем... Он притащил её в ванную, включил воду в душе и вытряхнул из одеяла прямо под первые холодные струи... Кожа немедленно покрылась мурашками, и сердце на пару секунд остановилось, а потом забилось, как сумасшедшее... Хару издала громкий визг и кинулась прочь... Те есть кинулась бы... Если бы не Рыжий... Который поймал её и толкнул обратно... Она пнула его... Он пихнул её в бок... Она дернула его за ухо... Он поймал её руку и завёл за спину... Она лягнула его коленом... Он захватил её ногу своими... Она дернулась... И тут неожиданно они поняли, что уже вдвоем стоят под душем... И что волосы уже намокли... и вода тёплая и ласковая... и что он уставился на её грудь и облизывает мгновенно пересохшие губы... а её нога уже свободна, но она и не думает отстранятся, а наоборот плотнее прижимается к нему... Хару скользнула рукой по мокрой сколькой коже шеи Шики, потом по волосам и потянулась к нему... Он наклонил голову, и на полпути их губы встретились... как-то сразу жадно... горячие и дрожащие от нетерпения...
Шики увлеченно целовал Хару, обхватив ладонями за лицо. Иначе не получалось- мокрые волосы Хару застили все. Но одних губ теперь казалось мало. Ее кожа, смуглая от темного румянца и очень нежная, она так и липла к губам, словно тончайший шелк. Ее хотелось гладить, пробовать на вкус. Он спешно отводил длинные мокрые пряди от ее лица, но они тянулись за руками, вновь перетекая на грудь и сбегали вниз. Тогда он перестал бороться с ними и последовал за ними, целуя прядь за прядью, разводя их пальцами и касаясь то длинной шеи, то плеча, то ключицы... Склонился еще ниже, споткнулся и уткнулся в ее грудь. Да там так и остался. Ночью он мало что видел и помнил. Тогда Хару была под ним. А сейчас, в странном мерцающем свете, он видел брызги, отражение от кафеля, мелкие бусинки мурашек. И кожа, совсем белая, еще нежнее и на вкус такая теплая, он зажмурился, выдохнул и отважился. Ее сосок, такой тугой наощупь и такой маленький... Он лизнул его, Хару охнула и даже чуть присела, Шики схватил ее за руки и прижал к стене. Я хочу так. Позволь мне... Попробовать. Какой-то страх, что она не разрешит. Глупость конечно. Разве Хару ему что-то запрещала? Наоборот. Ты моя. Вся моя. И я хочу тебя.. Всю. Он играл с ее грудью, гладил губами, лизал, даже прикусывал, не замечая, что постанывает вслед за Хару. Почти не чуствуя, что с каждым стоном она сползает вниз за ним, а его пальцы на ее запястьях сжимаются все сильнее. Шики опустился на колени, прижавшись к ее ногам и уперся лбом в ее мятущийся и нервно вздрагивающий живот. Его трясло не меньше, но чтобы продолжать то, что он задумал, ему нужны были силы. Он запрокинул голову, подставив лицо струям воды и почти не видя лицо Хару, и хрипло шепнул: - Я не обижу тебя, никогда. Не брошу, не откажусь и не предам. Никогда. Ты веришь?
Она ничего не слышала… этому мешал во-первых, шум воды, а во-вторых, оглушительный стук сердца, которое громко билось и в груди, и в висках, заставляя голову сладко кружиться, и в запястьях, которые так крепко сжимал Рыжий, и особенно внизу живота, смешиваясь с тянущей почти болью, заставлявшую Хару выгибаться и сдавленно стонать… Но когда Шики поднял к ней мокрое от бьющей в него воды лицо и что-то прошептал, она поняла… не слухом, а душой… и тихо рассмеялась…
Я не обижу тебя, никогда. Не брошу, не откажусь и не предам. Никогда. Ты веришь?
Она осторожно поймала его левую руку и скользнула по запястью… потянула вверх и сама склонилась… несколько секунд рассматривала вязь из причудливых буковок на светлой коже, а потом прижалась губами… шрамчики щекотнули… девушка задрожала, почувствовав, как из самой глубины сердца поднялась горячая волна нежности и щемящей близости… покрывая легкими поцелуями запястье, чуть касаясь языком выпуклой «С», острой и непреклонной «А» или чуть кривой с вытянутой ножкой пузатой «R», Хару не могла сдерживать неожиданно хлынувшие слёзы… Ты идиот, Рыжий… Зачем мне твои слова, когда у нас есть имя… Ты сам говорил, что наши жизни связались в парке ночью, помнишь? Как я могу не верить тебе, когда ты – это я… когда твоя сила – моя сила… когда твои чувства – мои чувства… когда ты так рядом… когда твоё дыхание обжигает мне кожу, и я сгораю от непонятных и незнакомых ощущений… Пока у нас есть жизнь я никогда не усомнюсь в тебе… потому что ты мой… моя Жертва… мой Рыжий…
Шики обнял ее за талию и опустил на себя. Зрачки у Хару расширились и она смешно охнула, а вслед за ней охнул и Шики, чуствуя, как она слегка сдавила его, удобней устраиваясь ногами. Мальчик напрягся, его опять трясло, но голову он не потерял как в первый раз. Может из-за воды, что чуть отрезвляюще хлестала его по спине. Или из-за ее слов, невысказанных вслух, но от этого еще более важных. С каждым движением он поднимал Хару все выше и поднимался вслед за ней сам, сжав ее запястье в своей руке и скользя пальцами по буквам. как раньше делала это она. CA...RE...LE.... и долгое "S" с двойным стоном на выдохе. Потом они мылись, натирая мылом друг друга, с удивлением изучая собственные тела. Сейчас это было не стыдно. Впрочем эта поганка Хару никогда особо не стеснялась. Шики вспомнил ее проделку в магазине женского белья и хихинул. Хару тут же замерла с мочалкой, пытливо вглядываясь в его глаза и отражая своими те же озорные искорки, что плясали сейчас в его. - Твое белье, Хару. Что ты купила. Оно же взрослое, да? Хару непонимающе кивнула головой. Шики обнял ее и стряхнул хлопья пены с ее спины, потом провел рукой по пояснице, погладил по ягодицам. В его руках остался харучий хвост. Мокрый и тяжелый, потерявший цвет и свое тепло. Просто неживой кусок шерсти. - Вот, - он немного сконфузился, протягивая его девочке, - теперь ты можешь его носить. Белье в смысле... Без дырок.
Она некоторое время непонимающе рассматривала, что это он ей протягивает, а потом согнулась пополам и принялась безудержно хохотать… наверно, она выглядела очень уморительно, потому что через некоторое время послышался ответный смех Шики, который прислонился к стене, и видно было, как его сотрясает от странного чуть-чуть истеричного веселья… - Блин, Рыжий, а ты ю-ю-юмотрист, - Хару закатилась в новом приступе хохота… - теперь я его могу носить… в рюкзаке… как… как… - она вытерла слёзы, - талисман… - она подняла голову, а потом неожиданно резко дёрнула за мальчишкин хвост, который безвольно свисал вдоль ноги… паренёк дернулся, а она протянула ему трофей, пытаясь говорить серьёзно и торжественно: - А это тебе… ты теперь тоже можешь его носить… в кармане, например! Или, знаешь, давай сделаем из него брелок и повесим на твой телефон… ну, когда он у тебя появится… или, - тут она снова захохотала, размазывая выступившие слезы по щекам… - может, поместим в рамочку… чтобы было о чём в старости вспоминать… - представив эту картину, девушка тихо пискнула и сползла на пол душевой, давясь смехом, водой и волосами… Левое ухо он оторвал ей просто сильно дернув за него из вредности… а правого, и так уже обгрызенного, лишил, вцепившись в него зубами, уже когда они начали бороться… Хару заорала от обиды и вырвала у него сразу оба уха и пару клоков волос… Насупленная и покрасневшая от гнева она метнула всё это в мальчишку и неожиданно заревела, как маленькая, громко всхлипывая… К чести Шики можно сказать, что он быстро нашел эффективный способ унять её слезы… А она с удивлением обнаружила, что все его движения стали более уверенными и размеренными… и что если выгнуться посильнее, совсем не больно, а даже наоборот… и что если не спешить, можно почувствовать странную истому и в то же время томление и жажду завершения… и что если вцепиться руками в бортик, то ноги меньше скользят… и что её спина тоже очень чувствительна… и что мальчишки тоже умеют кусаться… Когда они наконец вылезли из ванной, торжественно развесив свои уши-хвосты на крючочках для полотенец, за окном была тёмная ночь… наскоро сжевав печенья, которые нашли в сумке, принесенной ещё вчера Доме, почти синхронно вздохнули, представив, что им грозит за сегодняшний прогул и залезли в кровать… предусмотрительно каждый под своё одеяло…
Утром Хару проснулась первой… ещё до того, как зазвонил предусмотрительно заведенный будильник… тихонько перешагнув через Шики, который сопел, завернувшись в одеяло так, что торчало только несколько прядей огненных волос, походила по комнате, как будто примеряясь к новой и взрослой себе… а потом остановилась перед зеркалом и принялась внимательно себя рассматривать, медленно поворачиваясь… без хвоста было очень непривычно… как-то даже голо… и прическа в отсутствие ушей тоже выглядела как-то не так… Хару шмыгнула носом и задумалась…
Шики нехотя приоткрыл один глаз, второй открылся сам и довольно быстро - пропустить такую картину, как голая Хару крутится у зеркала, он не мог. Вот она изогнулась, пытаясь рассмотреть вид сзади, потом хлопнула себя по попке, вздохнула, принялась ерошить волосы. - Если ты ищешь уши и хвост, то они висят в ванной, - буркнул Шики и зевнул. Хару подпрыгнула от неожиданности, состроила недовольную гримаску, уперев руки в бока: - Подглядывать нехорошо, рыжий! Тебя в детстве не учили? Шики хотел было ответить, но его взгляд опять потерялся где-то в районе ее груди. Будь она неладна! Напротив, грудь у Хару была очень ладной, что при ее общей худобе выглядело вобще...сногшибательно. Мальчишка застонал и прикусил угол подушки. Не помогало. Может, попробовать душ? Холодный, и без нее? Шики осторожно сполз с кровати, стараясь лишний раз не смотреть в сторону этой бесстыжей девчонки. Но обмотанное вокруг бедер полотенце не скрывало состояния мальчишки. Хару присвистнула и подняла на него блестевшие глаза: - Что, опять? - Несмешно, - ворчливо отозвался Шики и поспешил скрыться в ванной. Но не утерпел, выглянул из дверей и сурово бросил: - и нефиг тут разгуливать голой... провокаторша.
Когда он вернулся, бодрый и взлохмаченный, с мокрым полотенцем на шее, Хару как раз сокрушалась над своими любимыми штанами - аккуратно зашить дырку не получалось, и ей пришлось выбрать футболку с длинным подолом. А это выход..., подумал Шики и оделся также. Но гардероб все равно надо обновить. Вот умора. Доме придется еще раз тащить нам вещи, если конечно нас самих не выпустят прошвырнуться. У дверей Хару замялась, и Шики, почуствовав ее нерешительность, поймал за тонкую кисть. Буковки на запястье привычно вспыхнули. - Если хочешь, можешь одеть кепку, сразу никто не... - Никто ничего не скажет, Рыжий. Не посмеет. - Хару решительно сжала ладонь своей Жертвы и они вышли в коридор.
Завалили в комнату и быстро закрыли дверь... пару торопливых шагов внутрь комнаты, а потом уже кровать... и так трудно друг от друга оторваться... Но... задыхающиеся, взъерошенные, они смотрели друг другу в глаза и сжимали дрожащие пальцы... Ты же знаешь, что так надо... Да, я знаю, конечно... Кто это подумал? Кто ему ответил? Какая, в сущности, разница...
Хару сидела на кровати, поджав ноги, пока Шики усердно двигал свою кровать обратно к противоположной стене. Она казалась очень взрослой и серьёзной... И даже пальцами на босой ноге она шевелила как-то иначе, со смыслом... И разглядывала свою Жертву как-то по-новому... замечая то царапину на щеке - наверно ещё из того странного мира - и неровные пряди волос там, где раньше были уши... Для пары очень важно прикосновения... но сейчас касаться было опасно, поэтому Хару смотрела и смотрела, пытаясь прочувствовать каждую черточку и каждый изгиб, каждый волосок, каждую шероховатость... Он поймал её взгляд, сначала нахмурился, а потом рассмеялся: - Давай спать уже...
Она хмыкнула, стянула штаны, и как была, в футболке залезла под одеяло... Не увидела, даже почувстовала, как он усердно раздевался под покровом темноты и тихонько захихикала... Рыжий крякнул, пнул её кровать и с легким шорохом забралсся под одеяло... Спокойной ночи... снова как один, снова в унисон...
Хару проснулась, когда громко заорал будильник. И завернулась с головой в одеяло... На тычки Шики реагировала только слабым мычанием и отпихивалась ногой... В конце-концов, он громко заявил, что пошел в душ, и тормошения прекратились.... Хару вылезла из-под одеяла и села на кровати... Свесила ноги и зарылась руками в волосы... ей было как-то не очень хорошо... а впрочем, так было всегда перед... Б***ь она громко выругалась про себя... Идиотка...
Шики вышел из ванной умытый и одетый. Хару уже не спала, а сидела в кровати, взьерошив волосы так, что лица было не видно. Раньше она могла прятаться за ушками, а теперь- только за длинной челкой.. Шики потянулся к ней, мысленно расправляя прядки на лбу, тронул чуть нахмуренные брови и понял, что она о чем-то тревожится. - Хару, что... - но девушка быстро подняла голову, ярко вспыхнула и убежала в ванну. Шики вздохнул, он уже немного знал свою синеволоску. Она сама все скажет, долго молчать и скрывать - не ее стиль. Просто надо ей немножко времени собраться с духом. Она решительная, его Хару... И тут в дверь затарабанили. Рыжий открыл ее и попал в обьятья довольного Доумеки. Братец тут же схватил его за уши и с криками: "Апельсин, ну вот ты уже и большой", начал драть их. Шики отбрыкивался, ворчал, но Доме был здоровый и цеплючий. И отстал сам, когда по привычке хотел переключиться на кошачьи ушки и их не обнаружил. Вот ради офигевшегоз старшего стоило их лишиться... - Шики, ты... - с оцепенением Доме справился быстро и истерично заржал, - ты и правду стал большой. Ну... надо...же... успел до собственного 15тилетия... Семейный...рекорд... Парень всхлипывал и вытирал ладонью выступившие слезы. - Ну хватит уже! - Шики крикнул неожиданно звонко и зло. Кулаки сжались сами и он почуствовал, как в ванной напряглась Хару. Черт, я не поставил щиты. С нее станет выскочить разбираться... голой... Доме замолчал и посерьезнел. Нет, он улыбался, но теперь это была та самая улыбка, от которой хотелось либо ударить его немедленно побольнее, либо зарыться подмышку и поплакать. Парень хмыкнул, встрепал рыжие шикины волосы, прижал нанемного к себе. - С днем рожденья, непоседа. Ты молодец. И наплюй на всех, кто будет несогласен. Шики замер, сердце забилось часто-часто, а в носу предательски засвербело. Позорище, только разреветься не хватало. Рыжий буркнул что-то вроде "спасибо" и вывернулся из обьятий брата, хотя Доме уже и не держал его - он занялся большой торбой, стаскивая ее с плеча. - Вот. Передачка от мамаши. ты же знаешь, как она озабочена, чтобы ее маленький сынуля хорошо питался. Ну и мы с папашей кой-чего добавили, чтоб нескучно было... - Доме подмигнул, - Хотя тебе итак нескучно, как оказалось... Шики предупреждающе засопел, Доме как назло, опять потрепал его по макушке: - Ладно-ладно, герой. Я уже уходу. Передавай привет своей девушке. Шики захлопнул дверь за братом с облегчением и какой-то тревогой. Потом тряхнул головой и решил поинтересоваться, каких там "подарочков" наложила мать.
Хару задумчиво рассматривала себя в зеркало... Дура... Форменная дура... И что теперь? Правильно говорят, что думают обычно одним местом, а не головой... Вот теперь нажила на это место себе проблем... Она открыла холодную воду и начала умываться... леденящие струи остудили щёки и вернули способность размышлять трезво А в общем, чего это ты распсиховалась, мать? Может, и пронесёт... Девушка пнула ногой стену и полезла в душ... Любовники, мля... Ума - кот наплакал, а туда же... Но Рыжий... он... он ведь... Хару тихо засмеялась и погладила себя по левой груди, на которой гордо красовался засос... Рыжий - мой... как же может быть иначе? И тут накатила волна гнева... почти неоткуда. Хотя, откуда, конечно... Это он - вон как сдавило запястье... Хару выскочила из-под душа и кинулась к двери... И уже прижавшись к ней, схватившись за ручку, поняла, что ей легко и спокойно... и радостно... она прижалась лбом к деревянной перегородке, из-за которой слышался тихий разговор, и неожиданно для себя расплакалась... Так она стояла и шмыгала носом... пока не услышала, как хлопнула дверь... тогда она вытерла слёзы, завернулась в полотенце и вышла... чтобы обнаружить презабавную картину: Шики сидел на полу и увлечённо ковырялся в большой сумке... Хару растерянно остановилась и даже забыла, о чём изначально планировала говорить с ним: - Эээээ... Рыжий? Это что?
Шики как раз вынимал из сумки третью коробку с бенто, рядом на полу уже высилась впечатляющая горка неопознанных пока свертков, и похоже, это все еще не кончалось. - Да вот, - Шики поставил коробку и снова зашарил рукой в сумке, - мама ... еды передала. Днюха сегодня у меня. Этот лось, Доме... приходил. Привет тебе от него... На этот раз попался торт. Большой, круглый, под прозрачным пластиком угадывались цукаты и фрукты в желе, самый любимый у Рыжего. Вобще в его семействе не слишком много внимания уделяли подаркам. Но покушать любили всегда, и самое лучшее, что можно было желать - мамина стряпня. Не еждедневная, сытная, но сляпанная абы как, а вот такая- когда она надолго изгоняла всех из дома, запиралась на кухне и творила. Шики поставил торт на пол, и вовремя, потому что Хару заорала, налетела сзади как шквал и принялась обцеловывать его шею, затылок и уши. Быстрее извернулся, и пока она снова не перешла на радостный крик, поймал ее лицо в ладони: - Так что ты хотела мне сказать?
Хару сразу остановилась и нахмурилась... Ты думала от него скрыть, да? Отделаться глупыми отговорками? Точно дура! Девушка попустила глаза, потом подняла их и решительно выпалила: - Я хотела сказать тебе, что в общем-то нельзя заниматься сексом просто так, потому что, в общем, я могла залететь... а если даже я и не залетела, то всё равно нам надо как-нибудь предохраняться, ну понимаешь? ну там презервативы всякие, таблетки... ну ясно, да?
Хорошо, что Шики уже поставил торт, а то он бы его точно уронил.. со спецэффектами. Мальчишка подпрыгнул и утавился на Хару то открывая, то закрывая рот. - Ты... Я...Я... все улажу. Ты... ты только не волнуйся. Понял, что больше ничего не осилит, он махнул рукой и рванул к двери. Ты бы еще не ляпнул: " в твоем положении это вредно". А если она уже? И что тогда? Ну ты и кретин, Шики. Форменная скотина и кобель. Вот и говори потом об ответственности. Рыжий похотливый мудак...
Несколько мгновений Хару стояла истуканом посреди комнаты, в потом кинулась одеваться. Из всего количества вещей, которые ей притащил Доме, выгребла платье, чтобы не париться с теперь ненужными отверстиями, надепила его, пригладила ещё влажные волосы и вылетела из комнаты. Коридоры общежития
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 2
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума